Конкуренция по Дарвину

В начале сентября спотовые цены на железную руду упали до двухлетнего минимума – 86,7 долл./тонн, и, похоже, что фантастические прибыли добывающих компаний остались в прошлом. Золотой век бума сменился эпохой борьбы за выживание, которая по Дарвину определит производителей, наиболее приспособленных к изменившимся условиям. Сейчас крупнейшие компании интенсивно увеличивают избыток поставок, а их топ-менеджеры уже подсчитывают прибыли, которые принесет массовое устранение конкурентов. Правда, не исключено, что и у большой тройки запас прочности окажется недостаточным. Если рынок пройдет точку невозврата, падение цен станет неуправляемым, и железорудная отрасль двинется по пути, проложенному угольной промышленностью.

В стремлении зачистить рынок от лишних поставщиков лидеры отрасли быстро увеличивают масштабы перепроизводства. Гендиректор Rio Tinto Сэм Уолш сообщил, что компания не собирается сворачивать проекты расширения, несмотря на торможение китайского спроса. Он заявил аналитикам: "Для лучшего в мире производителя железной руды сейчас не время отступать. А вот для других компаний пришло время сравнить уровень цен со своими производственными затратами и принять правильное решение. Дальнейшее падение цен будет увеличивать убытки менее эффективных предприятий". Такого же мнения придерживаются руководители Vale и BHP Billiton. Как и Уолш, они рассчитывают на быстрое завершение ценовой войны, и не собираются сворачивать свои проекты расширения.

Обвал на рынке железной руды не был неожиданным. Цены двигались вверх в течение 2009-2011 годов, и в феврале 2011 дошли до пика (191,9 долл.), поскольку производители были неспособны полностью удовлетворить спрос со стороны китайских сталелитейных заводов, интенсивно расширявших производство. Потребление стали в стране быстро увеличивалось в связи с бумом в инфраструктурном строительстве и секторе недвижимости. Именно в те времена были заложены основы нынешнего перепроизводства – дефицит руды подтолкнул Rio к началу крупного расширения и привлек ряд юниоров, пожелавших приобщиться к железорудному золотому дну. Затеяли новые проекты также Vale и BHP. Однако дополнительные поставки от созданных в последние годы предприятий появились на рынке именно тогда, когда китайский спрос замедлил свой рост. Образовался значительный избыток, и цены двинулись вниз. Но встретить стихию во всеоружии смогли лишь немногие производители – фактически именно те, кто создал почву для этого спада.

Слова Уолша о принятии решений вполне оправданы. Коррекция рынка неизбежна, но такие компании, как Rio, разумеется, его не покинут. Еще в начале августа гендиректор компании заявил: "Мы производим руду с затратами 20 долл./тонн, и при ценах 95 долл. чувствуем себя вполне комфортно. Ну, а более затратным компаниям действительно придется принимать решения". Сейчас этот процесс набирает обороты. Например, бразильская MMX объявила о временной остановке последнего из ее ГОКов. В свою очередь, London Mining – юниор, разрабатывающий месторождение в Сьерра Леоне – тоже оказался на пороге жесткого решения (компания изрядно пострадала не только от снижения маржи, а и от распространения вируса Эбола в регионе). В Иране, который начал экспорт руды в период бума, портовые склады переполнены, а мелкие частные производители массово останавливают добычу.

А самые масштабные перемены происходят в самом Китае, хотя достоверная оценка происходящего затруднена из-за недостатка прозрачности. Крупные инвестиции во времена бума привели к бурному расширению горнорудной отрасли, которая стала в результате еще более фрагментированной. Сейчас, по оценкам Rio, 125 млн тонн высокозатратных мощностей уже закрыты. Однако, по официальным данным National Bureau of Statistics (NBS), все совсем наоборот – Бюро сообщило, что в июле годовой прирост добычи железной руды составил 11%, а за 7 месяцев – 9%. Правда, это расхождение может отчасти быть связано с тем, что NBS публикует только данные о валовой добыче, без информации о категориях продукции. Однако в большой мере это объясняется недостоверными цифрами, причем они были недостоверными издавна.

По словам аналитиков Macquarie Bank, когда речь идет об объемах добычи железной руды в Китае, они никогда не используют данные о валовом производстве, опубликованные NBS. Вместо данных NBS эксперты Macquarie оценивают объемы китайской добычи обратным расчетом из объема производства чугуна и необходимого для этого количества руды за вычетом импорта, с перекрестной проверкой по данным местных информационных агентств типа Mysteel. Расчеты по такой схеме показывают, что в первом полугодии китайская добыча сократилась на 6%, но в последние месяцы спад ускоряется. Например, во втором квартале годовой спад составил уже 18%.

Важно, что избыток поставок будет нарастать. Сейчас и еще некоторое время в обозримом будущем крупнейшие производители мира – Rio, Vale и BHP Billiton – будут вытеснять с рынка конкурентов при помощи модели низкозатратного производства больших объемов, чтобы упрочить свою монополию. Они рассчитывают, что это принесет большие прибыли, хотя такая политика сопряжена с серьезными рисками. По мнению некоторых экспертов, лидеры отрасли открыли ящик Пандоры, поскольку крайне трудно остановить снижение цен, когда они уже сорвались в падение, тем более при быстром росте поставок.

Сейчас китайский импорт продолжает увеличиваться – за первые 7 месяцев страна закупила около 540 млн тонн, и годовой прирост составил 18,1%. При этом импорт из Австралии вырос на 33,4%, до 307 млн тонн, а из Бразилии – на 13,5%, до 94,6 млн тонн. Таким образом, низкозатратная руда из этих стран заменила более затратную продукцию из других источников, в том числе значительную часть местных поставок. И пока ситуация развивается в полном соответствии с законами рынка.

Проблема состоит в том, что большая тройка продолжает вводить в эксплуатацию новые мощности, а их продукцию не сможет поглотить полностью даже Китай. Так, Rio Tinto собирается в текущем году увеличить добычу до 295 млн тонн от прошлогодних 266 млн тонн, и планирует дальнейший рост до 360 млн тонн к 2015. Ее австралийский конкурент BHP произвел 225 млн тонн в прошедшем финансовом году, завершившемся в июне. В текущем собирается увеличить добычу до 245 млн тонн, а в ближайшие несколько лет планирует нарастить выпуск руды до 290 млн тонн. В свою очередь, Vale намеревается увеличить объемы производства от 306 до 450 млн тонн к 2018 году.

Кроме того, Fortescue Metals Group собирается увеличить добычу руды в Западной Австралии от 125 до 160 млн тонн, а Джина Райнхарт планирует реализовать свой проект (55 млн тонн) Roy Hill в Австралии раньше намеченного срока (сентябрь 2015 года).

Совместно эти пять компаний за ближайшие несколько лет увеличат поставки из Австралии и Бразилии на 393 млн тонн. В этот же период Anglo American реализует свой проект (26,5 млн тонн) Minas Rio. Возможно, увеличат добычу и другие производители Западной Африки. Таким образом, сравнительно небольшой объем вытесненной с рынка высокозатратной руды сменится огромным количеством новых поставок.

По данным Клайда Расселла из Reuters, в июле китайский импорт из Австралии и Бразилии составил 64,5 млн тонн, а весь импорт из других стран – 17,6 млн тонн. Он подсчитал, что если такая пропорция сохранится, продажи в Китай из всех остальных стран составят за год около 211 млн тонн. Это – примерно половина новых поставок, которые начнутся из Австралии и Бразилии в ближайшие несколько лет. Отсюда следует, что лидеры отрасли уверены в своей способности заместить не только всех остальных поставщиков на рынке морской торговли, а и вынудить китайских производителей сократить выпуск на 200 млн тонн руды с содержанием железа 62%. Это будет означать закрытие около 40% китайских мощностей.

При таких перспективах напрашивается аналогия со сценарием, который уже реализовался в угольной промышленности. В середине 2011 года, когда цены на уголь начали снижаться, производители говорили, что этого следовало ожидать, но они не видят повода для беспокойства. Ведь уровень китайского спроса ограничит это падение, и все новые мощности – как уже созданные, так и запланированные – будут прибыльными. И тот факт, что с января по декабрь 2011 года цены на энергетический уголь в Ньюкасле (азиатские базовые цены) снизились от посткризисного пика 136,3 долл./тонн до 110,28 долл., приглушил возникавшие сомнения. Затем, в середине 2013 года, когда китайский спрос еще продолжал стимулировать оптимизм, обнаружилось глобальное перепроизводство, поскольку в США сланцевый газ заменил уголь в генерации электроэнергии. В сентябре 2013 цены в Ньюкасле упали до 76,7 долл., и производители сочли, что дальнейшее падение не может быть значительным, поскольку уже этот уровень вынудит убыточные шахты уйти с рынка. Однако 25 июля текущего года цены упали до 67,89 долл., и до сих пор остаются ниже 70 долл./тонн. И теперь угольные компании вынуждены осознать жестокую реальность: цены останутся низкими, независимо от того, насколько увеличится спрос со стороны крупнейших потребителей – Китая и Индии.

Эта ситуация возникла потому, что расширение добывающих мощностей происходило с опережением спроса, а при снижении цен производители избрали путь увеличения поставок, чтобы извлекать экономию на масштабах. Результат – больший выпуск, сниженные цены и убыточная отрасль. И даже если спрос на уголь начнет расти и превысит нынешний уровень поставок, цены могут увеличиваться только до тех пор, пока на рынок не вернутся ушедшие с него предприятия, начиная с закрытых шахт в Северной Америке.

Понятно, что в ближайшие годы ситуация на рынке железной руды будет ухудшаться. И если сейчас Vale, Rio Tinto и BHP могут поглощать доли своих меньших коллег, то позднее им придется жестко конкурировать между собой. А это означает, что цены на руду упадут глубже, чем они ожидают, и останутся на глубине гораздо дольше.

Галина Резник

МинПром