Подземные топки Бонда

Зачем извлекать уголь на-гора, если его можно сжечь под землей. Примерно такой логикой руководствовались первый заместитель министра энергетики и угля Украины Игорь Мартыненков и глава австралийской компании Linc Energy Питер Бонд, подписавшие 27 июля меморандум о подземной газификации украинского угля. Для Украины это совершенно новая технология. В Австралии она используется уже более 10 лет. Но в 2013 г. под давлением экологов Linc Energy вынуждена была приостановить работу своих мощностей на родине, в штате Квинсленд. Так что теперь для развития ей нужны новые площадки за пределами Австралии.

UСG-ликбез

Идею превращению угля в газ химики, начиная с Дмитрия Менделеева, выдвинули еще сто с лишним лет назад. Но внедрение ее в промышленных масштабах имело только точечное применение. Химические процессы требовали специального оборудования, тогда как традиционные газ, нефть, уголь можно было добывать более простыми способами. Однако исчерпываемость планетарных запасов углеводородов и технический прогресс дали теориям подземной газификации угля (UСG – в мировой классификации) второй шанс воплощения в практику. Особенно, когда стало ясно, что процесс превращения угольной породы в синтетическое топливо можно организовать непосредственно под землей.

Выходит, не надо закладывать шахт, не надо строить обогатительные фабрики, не надо нагромождать терриконы. Верхний шар почвы не уничтожается гектарами промышленных выработок. Образно говоря, наверху может расти рожь, а внизу происходить синтез. В операционной механике UСG гораздо больше напоминает добычу нефти или газа, чем горное дело. В зоне пласта бурится ряд скважин, через которые под землю нагнетается кислород, а сам уголь подогревается при помощи специальной аппаратуры и реагентов. Процесс происходит в так называемом газификаторе – обустроенной под землей ячейке, где уголь под влиянием внешних факторов (температуры, давления) тлеет, в результате чего образовывается синтез-газ. Именно он и поднимается на поверхность. А уже там его можно преобразовать или в топливо для ТЭС, или в жидкие нефтепродукты (дизтопливо, прямогонный бензин), или в сырье для химиндустрии.

Linc Energy, возможно, дальше всех в мире продвинулась в области практического внедрения UСG. Хотя даже ее опыта пока недостаточно, чтобы с полной уверенностью говорить об экологической безопасности такой угледобычи. По своей сути, эта технология столь ж контроверсионна, как и добыча сланцевых газов. С одной стороны, она дает надежду на большую энергетическую независимость странам, небогатым на традиционные энергоресурсы. С другой – последствия аварий и инцидентов на UСG-предприятиях могут перечеркнуть потенциальные выгоды. С третьей – при привычной добыче за уголь в мире платится сотнями шахтерских жизней ежегодно. UСG таких жертв не требует.

Согласно утверждениям Linc Energy, применяемые ею технологии исключают возможность оседания почв в местах добычи и возникновения неконтролируемых подземных пожаров. Для этого, в частности, компания берет в разработку довольно глубокие пласты – не менее 100 м, а еще лучше – глубже 300 м. Кроме того, газификацию желательно проводить на равнинной местности и там, где нет застроек и источников питьевой воды. Все эти принципы Linc Energy применила на площади Шиншилла (Chinchilla) в австралийском штате Квинсленд, где организовала полный цикл по производству синтез-газа в промышленных масштабах. В этот проект компания вложила свыше 200 млн. USD. Но все равно вынуждена была закрыть свою гордость под давлением общественности и природоохранных органов.

От Шиншиллы до Чукотки

В 2012 г. глава Linc Energy Питер Бонд совершил авиаперелет вокруг Австралии на самолете, заправленном реактивным топливом, произведенным из синтез-газа Шиншиллы. Рекламный трюк не оценили. Год спустя завод был закрыт, компания получила серию исков от бывших рабочих и квинслендских фермеров, а в офисе Linc Energy по требованию федеральных органов по охране окружающей среды прошли обыски. Компания настаивает, что никаких нарушений в ее деятельности не было, а публика просто хочет заработать на судах деньги. Оппоненты же утверждают, что с 2007 г. на заводе в Шиншилле произошел ряд неконтролированных выбросов газа, а в почву и водные источники попали вредные вещества, в частности, бензол. При этом сама компания якобы укрывала полную информацию от властей. Усугубляет ситуацию то, что в 2010 г. в Австралии по похожим причинам был уже закрыт один проект по газификации угля – Kingaroy, который инициировала компания Kougar Energy с целью производства электрической энергии. А сам Питер Бонд был замечен в финансировании правящей политической партии штата Квинсленд.

Но еще до того, как дома на нее посыпались неприятности, Linc Energy успела выйти на международный уровень. Она зарегистрировалась на сингапурской бирже, запустив немного тамошнего капитала в свой уставный фонд. А в 2011 г. компания совершила экономически бесполезную, но тактически удачную покупку, приобретя предприятие "Еристигаз" в Ангрене (Узбекистан), которое еще во времена СССР занималось подземной газификацией угля. Таким образом, теперь Linc Energy может хвастаться наличием в своем портфеле актива с самым длинным непрерывным газификационным циклом, длящимся уже более 50 лет. Хотя задействованы там отнюдь не современные австралийские технологии.

Для их применения на практике Питер Бонд пошел в другие постсоветские и постсоциалистические страны. В 2013 г. его партнером чуть не оказался "губернатор Чукотки" Роман Абрамович. Принадлежащая российскому бизнесмену компания YakutMineral подписала с Linc Energy соглашение об оценке возможности применения технологии UСG в регионе. Как место дислокации нового бизнеса рассматривались две анадырские шахты – "Угольная" и "Нагорная". А в российских медиа даже шла речь о возможном приобретении Абрамовичем доли в Linc Energy. Однако сейчас чукотский проект заморожен – не в последнюю очередь из-за наложенных на Россию санкций за развязанную войну в Украине.

Еще одной зоной интереса для Питера Бонда стала Польша, где он поочередно приобрел концессии на два угольных участка на юге страны в Шленском горном бассейне – Полянка-Вельке Дроги (с потенциальными запасами 1,2 млрд. т) и Кобйор (2.8 млрд. т). На обоих сейчас ведутся исследовательские и подготовительные работы, но приступить непосредственно к промышленной разработке заокеанский инвестор не может из-за отсутствия некоторых регуляторных актов в польском законодательстве. А оперативно принимать их в угоду Linc Energy власти не спешат. После ряда неудачных проектов по добыче сланцевого газа в стране Польша несколько охладела к альтернативным энергоносителям.

Украинский зондаж

Было бы странно, если бы в географический зазор между Россией и Польшей не попала и Украина. Она, действительно, попала. Еще в 2012 г. делегация Linc Energy первый раз посетила Киев, где провела переговоры о сотрудничестве с компанией ДТЭК и Национальным горным университетом (Днепропетровск). Уже тогда Linc Energy готова была взаимодействовать с Киевом и на правительственном уровне. Но руководство Минэнергоугля больше склонялось к китайским предложениям в этой же отрасли. Китай, правда, предлагал не подземную, а неземную газификацию углей, но сопровождал свои предложения возможностью предоставить огромную ссуду на закупку китайских угольных технологий – более чем на 3 млрд. USD.

Китайские деньги так и не пришли, но Linc Energy в Украину вернулась. О ее возможном приходе речь шла еще во время визита в Австралию президента Петра Порошенко в декабре прошлого года. Полгода спустя сам Питер Бонд с коллегами приехал изучить ситуацию на месте. Правда, на вопрос МинПрома о том, как в дальнейшем стороны намерены реализовать подписанный 27 июля меморандум, в Минэнергоугля так и не ответили. Возможно, потому, что плана, как такого нет. "Австралийцам пообещали лицензию на площадь с достаточно серьезными запасами, не менее 50 млн. т, только вот где они такую найдут", – рассказывает один из руководителей отечественных угольных компаний, знакомый с ходом переговоров.

Три года назад в поле зрения Linc Energy мелькал в основном Донбасс. Рассматривались даже несколько потенциальных площадок в районе Селидово, Стаханова, Свердловска. Однако сейчас все эти территории – под контролем самопровозглашенной ДНР. Поэтому отыскать адекватную замену им будет весьма непросто. Самый напрашивающийся вариант – обратить внимание австралийцев на залежи бурого угля в Украине. По суммарным запасам Днепропетровский буроугольный бассейн оценивается в 750 млн. т ресурсов. Однако они распылены по отдельным локациям, большинство из которых признано экономически непригодными для разработки традиционным способом. "Для Linc Energy работа с бурым углем не в новость, и в Ангрене, и в Шиншилле она работает именно с этим видом угля, – отмечает наш источник в отрасли. – Для Украины их приход мог бы стать прорывом в буроугольной отрасли. Но вот что действительно трудно предусмотреть, это экологические риски".

По очень приблизительным подсчетам (более точные цифры можно вывести, лишь зная условия конкретного месторождения), получаемый из украинского бурого угля синтез-газ по конечной стоимости будет примерно одинаков с импортным природным газом, исходя из того тарифа, который платит сейчас промышленность. Его теплотворность в 2,5-3 раза ниже, чем у природного газа, но и добыча во столько же дешевле. Правда, это без учета инвестиций. А один комплекс по внедрению UСG и преобразованию синтез-газа обойдется по минимуму в 50 млн. долл., в среднем – 200 млн. долл.

Ярослав Ярош

МинПром