Разрыв шаблона

Открывшаяся в киевском PinchukArtCentre выставка работ знаменитых британских художников Джейка и Диноса Чепменов с присущим авторам стебом и цинизмом показывает особенности мирового порядка.

Перед нами — обрубок ствола дерева с отходящей от него параллельно земле голой толстой ветвью. К стволу и ветви привязаны человеческие останки — скелеты, части конечностей, череп. Что-то уже обглодано до сверкающих костей ползающими здесь в изобилии жирными могильными червями, мухами, пауками и прочей мерзопакостной живностью, что-то еще только находится в стадии разложения. Например, распухшая синеватого оттенка ступня — но и ее, надо полагать, время, черви и мухи быстро доведут до состояния изящной костяной безделушки. К счастью для зрителя, вся эта инсталляция неподвижна, выполнена из бронзы, покрытой яркой краской, и могла бы показаться даже красивой, не будь она столь отталкивающей.

Называется она «Секс I» и выполнена братьями Джейком и Диносом Чепменами, столь же знаменитыми во всём мире, как и их коллега по возникшему в 1990-е годы сообществу Young British Artists Дэмиен Херст. Столь же знаменитыми — и еще более скандальными. Ведь Херст, пускай он и возвращается в своих работах к теме смерти, в том числе и насильственной, избегает подшучивать над ней. Для Чепменов же, судя по всему, другого отношения к миру, кроме «стеба», просто не существует.

Не просто эпатаж

Экспозиция работ Чепменов открылась в PinchukArtCentre уже после того как киевлян и гостей столицы несколько лет приучали к современному западному искусству. Подозреваю, что, случись такая выставка на первый или второй год существования арт-центра, публичный скандал со стороны «представителей общественности» был бы неминуем.

Возможно, он произошел бы и сейчас — но киевских ревнителей морали тут опередили санкт-петербургские, которых несколько месяцев назад на аналогичной выставке работ Чепменов в Эрмитаже настолько возмутил клоун Рональд Макдональд, распятый на кресте, что они подали заявление в прокуратуру (см. «В Россию больше ни ногой»). В итоге прокуратура ничего противозаконного в выставке не нашла, по заявителям потоптались СМИ, а Чепмены получили дополнительную рекламу, которую не купишь ни за какие деньги. Еще бы — их выставку пытались закрыть в одном из самых знаменитых музеев мира. Так что повторять негативный питерский опыт украинским недоброжелателям братьев-художников не было никакого смысла.

Братья-художники как бы спрашивают: вам не нравится ситуация, когда человек не является «венцом творенья»? Ну а как же он может считаться этим самым «венцом», если сам сотворил такое с другими людьми…

В том, что такие недоброжелатели есть, сомневаться не приходится. И дело тут не только в эпатажности произведений Чепменов. Так, например, представленные три года назад в PinchukArtCentre на выставке «Трансцендентность и сексуальность» видео Пола Маккарти «Мясо моряка» и инсталляция Яна Фабра «Фонтан света (как молодой художник)» были ничуть не менее эпатажны и провокационны. (У Маккарти художник в женском парике имитировал половой акт с куском мяса, а у Фабра силиконовый двойник автора эякулировал среди могильных плит — см. «Coito, ergo sum»). Однако в том случае художники хоть и провоцировали зрителей, но были им понятны.

С Чепменами же дело обстоит сложнее. К зрителям, приходящим на их выставки, в полной мере применимо популярное сейчас выражение «разрыв шаблона». Помимо эмоционального шока от увиденного, они начинают испытывать интеллектуальные мучения, пытаясь ответить на вопрос, который сами же себе задают: «Зачем?» Например, зачем Чепмены из года в год изображают людей в эсэсовской форме со смайликами вместо свастики, голых монстров, трупы в разной степени разложения и прочую нечисть? Что они хотят этим сказать?

Самое интересное, что хитрецы-братья ответ на этот вопрос не подсказывают. Все их интервью — такой же непрерывный стеб, как и их работы.

Клоуны от искусства

Этот подзаголовок, на взгляд «Эксперта», может быть разгадкой к творчеству Чепменов. В конце концов, недаром братья никак не могут расстаться в своих работах с клоуном Рональдом Макдональдом. Просто надо вспомнить, что в давней цирковой традиции клоунов было двое — «белый» и «рыжий». Это сейчас обе ипостаси часто сливаются в одном клоуне. В пору же популярной в прошлом буффонадной цирковой клоунады «рыжий» мог быть жестоким со своим партнером и зрителем, а его шутки и розыгрыши — злыми и неприятными для их объектов.

Тут еще можно вспомнить и парижский театр ужасов Grand Guignol, названный по имени острого на язык персонажа французского театра кукол. Кстати, отец-изобретатель Гиньоля, француз Лоран Мурге, был по своей предыдущей профессии ярмарочным зубодером, а кукольные представления устраивал для того, чтобы толпа не слышала стонов его пациентов. Чем не аналогия с творчеством Чепменов, если подразумевать под «пациентами» всё человечество, постоянно сталкивающееся в своей истории с болью и злом?

Правда, в отличие от старинных циркачей, Чепмены всё же выступают со страховкой. На случай обвинения в «глумлении над святынями» у них под рукой знаменитая серия офортов классика Франсиско Гойи «Ужасы войны». Именно оттуда в прямом и переносном смысле этого слова «растут ноги» вышеупомянутой работы «Секс І». Сначала Чепмены в 1994 году реконструировали в стекловолокне гравюру Гойи в человеческий рост, изображающую убитых и изуродованных солдат, а потом в 2003-м изобразили еще раз, уже в бронзе, ту же самую ситуацию, но через несколько недель. Странное название работы можно объяснить двояко. Во-первых, это просто эпатаж, намекающий к тому же на фрейдистскую пару «эрос-танатос». Во-вторых, это пример двойной оптики. В конце концов, если абстрагироваться от человеческих останков, надо признать, что в этой работе просто-таки кипит жизнь, только уже не людей, а насекомых-некрофагов, которые, в свою очередь, послужат пищей для птиц и мелких земноводных. Чепмены вроде как фиксируют вечный круговорот природы.

Братья-художники как бы спрашивают: вам не нравится ситуация, когда человек не является «венцом творенья»? Ну а как же он может считаться этим самым «венцом», если сам сотворил такое с другими людьми…

Как выглядит зло

Об этом говорит еще одна из выставленных в PinchukArtCentre работ Чепменов, которая называется «Всё зло мира». Это продолжение инсталляции «Ад», сгоревшей в 2004 году и восстановленной под названием «Проклятый ад». (По слухам, коллекционер Чарльз Саатчи, которому принадлежал сгоревший «Ад», заплатил за него полмиллиона фунтов стерлингов, а коллекционер Франсуа Пино выложил за римейк уже 15 миллионов.) Для того чтобы представить себе ее масштаб, вообразите себе четыре большие секции-диорамы, в которых воюют друг с другом тысячи оловянных солдатиков, только вместо олова использованы стекловолокно и пластик, а «солдатики» представляют собой фигурки эсэсовцев в черных мундирах со свастикой на рукаве и голых или полуголых людей. Земля усыпана такими же фигурками с оторванными конечностями, а в углу каждой из четырех диорам — состоящая из таких же маленьких трупиков часть холма. Сделано всё таким образом, что если сдвинуть все четыре диорамы в одну точку, то получится эдакая Вавилонская башня из трупов. В одной из диорам эсэсовцы загоняют голые фигурки в ворота, над которыми написано «Добро пожаловать в несправедливость».

Аннотация к работе объясняет ее смысл и происхождение — «Всё зло мира» создано специально для PinchukArtCentre в память о событиях в Бабьем Яру. Однако если начинать рассматривать инсталляцию пристальнее, то за однозначной, казалось бы, картиной начинают просматриваться другие фигурки и, соответственно, иные планы смыслов.

Прежде всего это, конечно, всё те же распятые Рональды Макдональды. Что они значат в мифологии Чепменов, неясно. Возможно, для них, как и для антиглобалистов, фирменный знак McDonalds’s и всё, что с ним связано, — это просто символ современного обезличенного мира. И, таким образом, еще и знак универсальности — мол, то, что происходило в нацистских концлагерях, происходит и будет происходить всегда и везде, поскольку вечно и вездесуще само зло. Впрочем, на крестах у них распяты все — и клоуны, и голые фигурки, и эсэсовцы, и монстры.

На вечность намекает и диорама, где пытки и убийства происходят на фоне ресторана McDonalds’s первобытных времен, в который заезжают на своих доисторических шутовских автомобилях персонажи из мультсериала «Флинстоуны». Тут же разгуливают динозавры — диплодоки и трицератопсы. Дальше — больше. Вот уже мы видим и древнегреческих кентавров, и химерических монстров, представляющих собой многофигурные сплетения из тел людей и животных. А еще дальше всё те же эсэсовцы загоняют в космический корабль двухголовых обнаженных людей.

И вот у зрителей снова происходит «разрыв шаблона». Потому что для любого киевлянина, знакомого с историей своего города, название «Бабий Яр» ассоциируется с четким рядом событий и образов. Знаменитым объявлением, которое начиналось словами: «Все жиды города Киева и его окрестностей должны явиться в понедельник 29 сентября 1941 года к 8 часам утра на угол Мельниковской и Дохтуровской». Многотысячным нескончаемым потоком людей, который тек к Сырцу. Земляными насыпями, прорезанными наискосок таким образом, что голый человек, войдя в этот коридор, в его конце оказывался на краю обрыва, дно которого было устелено трупами в несколько рядов, и должен был прыгать в него. Жуткой монотонностью этого процесса, на протяжении которого одни люди несколько суток и без каких-либо эмоций убивали других людей, принимающих смерть как должное. И, самое главное, совершенно иррациональными беззлобным злодейством палачей и необъяснимой покорностью жертв.

Мировой порядок по Чепменам

Чепмены же превратили эту картину, которая прокручивается в нашем сознании, как документальный фильм, в фантасмагорический вселенский шабаш, где нет конкретных «Мельниковской» и «Дохтуровской», а есть лишь универсальная космогония, в которой вечно побеждает зло. Впрочем, и носители зла также не являются бессмертными и, как и их жертвы, идут на перегной для будущих поколений. Да и сам палач в любой момент может оказаться жертвой, а жертва — палачом. Ведь среди многочисленных миниатюрных сценок в чепменовской инсталляции есть и такие, где человечки меняются ролями.

Суть работ Чепменов можно сформулировать и иначе. Универсально не зло. Универсален и вечен мировой порядок, который мы привыкли называть злом. Однако если абстрагироваться от правил человеческого общежития и моральных норм, которые установлены самими людьми и, следовательно, не могут считаться аксиомой, приходится признать, что мир устроен именно так и по-своему справедливо. Ведь волк задирает косулю не потому что он мерзавец. А потому что он волк. Косуля оказывается жертвой не потому что она что-то сделала неправильно или мир несправедлив, а потому что она косуля. Потом задравший косулю волк постареет, ослабеет и сдохнет. Его разложившийся труп обглодают могильные черви, а через вымытый дождями и отполированный солнцем волчий скелет прорастет трава, которую съест пасущаяся в этом месте косуля — быть может, внучка той, которую задрал волк.

Большинство людей относятся к этому с грустью, скорбью, чувством трагизма. А братья Чемпены — со смехом. Они просто очень талантливые циники, которые считают, что мы мало что можем изменить в этом мире.

Сергей Семёнов