Надежда нашлась на окраине

Среди внеконкурсных программ Московского кинофестиваля несколько традиционных, таких как «8 с половиной фильмов», и сравнительно новых — «Время женщин» и «Фильмы, которых здесь не было».

Ежегодная «Эйфория» в этот раз посвящена кинематографу Восточной Европы. Рассказывает Андрей Плахов.

Существуют разные индикаторы для того, чтобы нащупать энергетические точки кинопроцесса. Например, гендерный: совершенно очевидно, что женская режиссура в наши дни набирает обороты повсюду — от США и Греции до Японии и Китая. Но помимо универсальных явлений есть региональные, не менее мощные и взрывные.

Коллекция фильмов из Румынии, Венгрии, Польши, Болгарии и Финляндии «Эйфория окраины» наводит на мысль о противопоставлении Восточной Европы ее более благополучной соседке — Европе Западной. Такой ход даже может показаться провокационным и обидным.

В нем, однако, есть не только историческая, но и художественная правда. Кино этих «окраин» кардинально отличается от того, что принес кинематограф классических европейских стран — Франции, Италии, Германии. Восточная часть Европы исторически, географически и культурно оказалась обречена на значительно менее благополучную судьбу, и вступление в Евросоюз ее не меняет.

Программа «Эйфория окраины» открылась российской премьерой последней работы польского классика «Послеобразы», и это одна из самых политически острых картин Вайды. Рассказывая о жизни художника-авангардиста Владислава Стржеминского, затравленного коммунистическими властями, 90-летний режиссер с молодой страстью формулирует свое завещание, актуальное сегодня для многих стран, в том числе и для Польши. Государство не должно вмешиваться в дела искусства, а оценивать его нужно не за полезность и не за служение чьим-то интересам, а за образность.

Вторым помимо Вайды знаковым героем программы стал Аки Каурисмяки со своим новым фильмом «По ту сторону надежды». Финский режиссер, еще в своем раннем творчестве создавший гениальный образ пролетарского изгоя, алкоголика, карикатурного «ленинградского ковбоя», «гордого финна со славянской душой», немало способствовал тому, что где-нибудь в Миннесоте вообще узнали о существовании Финляндии как таковой. Потому он стал ее культурным героем.

В новом фильме Каурисмяки сталкивает со своими типичными героями сирийского беженца — современного Одиссея — и выражает полусказочную надежду на силу человеческой солидарности.

Образцы женского «экологического» кино на ММКФ представлены не только в программе «Время женщин». Действие венгерской картины «О теле и душе» Ильдико Эньеди происходит на скотобойне (и это — любовная история!). А «След зверя» Агнешки Холланд переносит нас в глухие леса на польско-чешской границе, где оскорбленная природа мстит варварам — живодерам и охотникам.

Присутствие румынских фильмов в программе ММКФ — признание того, что небольшая по объему кинематография породила не двух, как принято думать, а минимум с десяток режиссеров международного класса. Один из них — Адриан Ситару, мастер тонких психологических драм «Посредник» и «Незаконные». Другой — Раду Жуде, чей культурологический кинороман «Израненные сердца», румынский вариант «Волшебной горы», прослеживает болезненную связь между декадентством и фашизмом.

И соседняя Болгария, похоже, переняла румынский урок: здесь тоже ощутим накат «новой волны». Режиссеры Кристина Грозева и Петр Вылчанов в прошлом году показывали на ММКФ прекрасный фильм, который так и назывался — «Урок»; в этом привезли «Славу», еще одну трагикомедию эпохи постсоциализма. Станционный смотритель, одинокий бородатый «человек окраины», находит на путях пухлые пакеты с деньгами и относит их в полицию. Сначала он становится героем, а вскоре — жертвой бездушного и убийственного ведомственного пиара.

В роли «окраины» может, как это ни странно, выступать даже Франция. Режиссер Брюно Дюмон почти всегда снимает свое кино на ее северных окраинах. Не исключение и его новый фильм «Детство Жанны д’Арк», целиком отвечающий своему названию — с той поправкой, что это никакой не байопик, а довольно специфический мюзикл с народными и религиозными песнопениями. Картина представлена в программе «8 с половиной фильмов».

В ней же — еще один недавний «маргинал», ныне — обладатель венецианского «Золотого льва» филиппинец Лав Диас. Его «Женщина, которая ушла» — история героини, вышедшей после 30 лет из тюрьмы, куда ее засадили по ложному обвинению,— это индивидуальная трагедия. Она разворачивается в одной из самых проблемных стран мира: Филиппины бьют рекорды по коррупции, насилию, эпидемии похищений людей.

Героиня занята вопросами мести и прощения, а также поиском пропавшего сына: какое-то время зритель принимает за него встреченного на улице несчастного трансвестита-эпилептика, но сюжет принимает другой оборот. Кажущееся статичным или демонстративно замедленным черно-белое изображение постепенно затягивает и отключает часовой механизм: времени уже замечаешь — длится фильм четыре (как в данном случае) или восемь часов, а ведь в фильмографии режиссера есть и такие.

МинПром