Первый зарубежный визит российского президента Владимира Путина после аннексии и оккупации Крыма завершился фактически провалом. Формальной причиной двухдневного визита хозяина Кремля было его участие в Саммите Совещания по взаимодействию и мерам доверия в Азии. Наверное, события в Крыму должны были открыть многим глаза, в том числе и в Азии, относительно того, можно ли доверять России. Но понятно, что главная цель визита Путина заключалась в пропагандировании контракта между «Газпромом» и CNPC на поставку российского газа в Китай и начало нового этапа российско-китайского партнерства.
Несмотря на заявления пресс-секретаря президента России Дмитрия Пескова, что Москва и Пекин достигли «существенного прогресса» относительно вопроса об экспорте российского газа в Китай, вчера соглашение по этому вопросу не было достигнуто. И это притом, как сообщили западные СМИ, что, «становясь все более изолированным от Запада из-за Украины, российский президент Владимир Путин надеялся на сочувственного слушателя во время визита в Китай». И в самом деле, пишет Reuters, Си Цзиньпин не раз акцентировал важность связей с Россией, а Москва была первой столицей, которую лидер КНР посетил после вступления в должность.
Как отметил на своей странице в Facebook Андрей Плахонин, «Китай упорно стоит на минимальном ценовом предложении, и переговоры идут вокруг поисков путей — каким образом сделать эту цену хотя бы минимально рентабельной для России. Единственная уступка, на которую пошел Китай, — было дано согласие не изымать импортные пошлины на российский газ, который поставляется по данному контракту. В свою очередь, Россия вынуждена была в ответ отменить все налоги и сборы в свой бюджет на добычу и экспорт этого газа. В итоге, если договор и будет подписан, российский бюджет практически ничего от его подписания не выиграет. И даже ради этого сомнительного результата Владимиру Путину пришлось пойти на огромные преференции Китая в вопросах сырья и инфраструктуры. — В пользование китайских компаний переходят Эльгинское угольное месторождение в Якутии, разрабатываемое «Мечелом», и железорудный актив «Тимир», который принадлежит ОАО «АЛРОСА», а также целый ряд разведанных, но еще не освоенных месторождений угля и металлов. Мало того, Китай получил право самостоятельно создавать всю инфраструктуру для их разработки — от строительства подъездных путей до беспрепятственного завоза рабочей силы». Все это лишний раз подтвердило, что Китай умеет торговаться и прекрасно понимает, что в России фактически нет никаких рычагов на вторую в мире после США экономику.
«День» обратился к экс-послу Украины в Китайской Народной Республике Юрию КОСТЕНКО с просьбой прокомментировать двухуровневый визит в Поднебесную российского президента и то, как украинская дипломатия в этом контексте должна вести дела с Китаем.
— Как первый посол Украины на Венских переговорах по мерам доверия в Европе (1994—1996 гг.) в Токио и Пекине неоднократно разъяснял о важности и эффективности предупредительности механизмов агрессии, арогантности в политике, созданных европейскими государствами.
Однако, как показал опыт Крыма, на маниакального агрессора не действуют никакие механизмы, никакие меры доверия. Готовясь к войне в Чечне, Россия еще более 20 лет назад наплевала на зафиксированные в документах так называемые фланговые ограничения, то есть определенные параметры для размещения в районе Кавказа тяжелых вооружений из категории «обычные». Сейчас же, после Крыма, разрушены базовые положения документов, которые не одно десятилетие были усмирительной рубашкой для потенциального агрессора. Как Гитлер плевать хотел на Лигу Наций, так и Путин то же самое сделал с мерами доверия и коллективной безопасности в Европе.
Если Путин пошел на агрессию против народа, который фактически создал Московию (вспомните, кто такой Юрий Долгорукий — киевский князь, откуда пришло православие в северные леса и болота, кто интеллектуально оплодотворял Московское царство), то что же говорить о других народах, на их западных или восточных границах. Это все отбрасывается грубо.
Те, кто садится сегодня в Шанхае за стол переговоров по вопросам взаимодействия и мер доверия в Азии, должны четко понимать: для Путина перечеркнуть любые договоренности — многосторонние, двусторонние — дело очень простое. В первую очередь это должны помнить лидеры стран-соседей в Центральной Азии… Не случайно один из российских политиков уже заявлял о защите русскоязычного населения в Казахстане, территориальных претензиях к казахам. Вот о каком уровне доверия с агрессором Путиным идет речь. Поэтому его участие в этом мероприятии — это большая формальность и фикция с точки зрения реальных мер доверия.
Интересно, что Путин и в Шанхае не потерял возможность «поиграть в солдатиков», как это он охотно делает в России. Он примет участие в открытии военно-морских учений «Морское взаимодействие-2014». Если учесть то, что в ШОС (Шанхайской организации сотрудничества) Россия одной из главных своих задач видит противодействие интересам США в Азии, особенно в Центральной Азии, то любые учения с участием России в азиатском регионе стоит рассматривать именно под этим углом зрения.
Показательно, что нынешний визит Путина в Шанхай сопровождался типично «совковыми» акциями, организованными как российской, так и китайской сторонами. Состоялась презентация сборника выступлений Путина в переводе на китайский язык. Как это все напоминает времена позднего Брежнева, из которого советская пропаганда лепила образ великого миротворца (на фоне развязанной им афганской войны). Понимают ли пропагандисты Кремля и Пекина, что это уже было в истории и на фоне агрессии против Украины даже на языке многомиллиардного народа Китая сентенции Путина будут лишь фиговым листком для политики захватчиков и агрессоров. Мне интересно, вошли ли в это 700-страничное издание путинские «откровения», что мое государство не имеет право на существование, что оно, в сущности, не является государством, другие антиукраинские его сентенции.
— Что можете вы сказать о значении подписания соглашения о поставках в Китай 38 млрд куб. м газа ежегодно в течение 30 лет, которое в России дефакто считают союзом двух государств и созданием антизападного блока, которому не будут страшны санкции Запада?
— Переговоры по этому вопросу ведутся много лет. При мне, когда я занимал должность посла в КНР, они застопорились. И по следующей причине. Россия хотела продавать китайцам газ по цене, по которой она продает его в Европу, а те говорили: нет, зачем нам такое счастье, когда мы можем из Вьетнама и Индонезии покупать по цене менее 300 долларов. И это все тормозило. Ныне якобы цена 350—380 долларов. Если китайцы подпишут по такой цене, то они сдают свою позицию.
При условии экономических санкций Запада: США, Канады и ЕС — выживание Газпрома именно в этом новом проекте. Это было предусмотрено россиянами раньше. И такую диверсификацию они начали делать десять лет назад. А что касается формирования стратегического энергетического альянса, то это действительно фраза Путина.
— А кто в данной ситуации извлечет большую выгоду — Россия или Китай?
— Я сторонник китайского народа и китайской культуры, но не китайского руководства, которое по факту является далеким от демократического. Поэтому как они любили Януковича, так и любят Путина. Как говорят: рыбак видит рыбака издалека.
Здесь кроме чисто экономических и географических факторов есть вопрос нюха. Они друг друга воспринимают на нюх, особенно сейчас. Пока что китайцы решили свои территориальные вопросы, им россияне благополучно отдали остров Даманский. Но по духу, не идеологии, которая у них разная, они близки. Если говорить о ШОС, то это образование построено на базе двух постулатов российского и китайского. Китайцы хотят противодействовать России и США, а россияне хотят противодействовать Китаю и США. И так они между собой воюют и хотят что-то сделать.
— А как все выше сказанное проектируется на наши отношения с Китаем?
— Хочу напомнить, что Китай стал нашим стратегическим партнером с третьего захода. Первый раз Кравчук поехал на Тайвань, когда был готов к подписанию документ, в котором мы зафиксировали стратегическое партнерство. Второй раз Ющенко не поехал на Олимпиаду, и только при президентстве Януковича удалось подписать этот документ.
И теперь вопрос, как стратегическое партнерство работает в нынешних условиях. Как показал опыт с Крымом, мы разошлись, как в море корабли. Для Китая Россия с Путиным это — первый приоритет и они не хотят ссориться, хотя прикрываются своей позицией нейтралитета.
Вместе с тем нельзя отбрасывать стратегическое партнерство между нашими двумя государствами. С Китаем, который является членом Совета Безопасности ООН, и фактически второй в мире экономикой, нельзя ссориться.
Ломать стратегическое партнерство нельзя, но мы должны четко понимать, что есть разные типы этого партнерства. И это задача тех, кто сегодня работает.
Как показал опыт Крыма, на маниакального агрессора не действуют никакие механизмы, никакие меры доверия. Готовясь к войне в Чечне, Россия еще более 20 лет назад наплевала на зафиксированные в документах так называемые фланговые ограничения, то есть определенные параметры для размещения в районе Кавказа тяжелых вооружений из категории «обычные». Сейчас же, после Крыма, разрушены базовые положения документов, которые не одно десятилетие были усмирительной рубашкой для потенциального агрессора. Как Гитлер плевать хотел на Лигу Наций, так и Путин то же самое сделал с мерами доверия и коллективной безопасности в Европе
Поэтому здесь нужно обращать внимание на то, что это специфический стратегический партнер, потому что идеологически мы разошлись. Там идеология совершенно другая, не западного типа Европейского Союза. О НАТО я вообще не говорю. И они очень нервно реагируют на ЕС, потому что понимают, что мы переходим в систему европейских ценностей, отходим от России.
— И, чтобы вы посоветовали тем, кто будет развивать отношения с Китаем?
— Во-первых, нельзя рассматривать Китайскую Народную Республику — огромное государство, в экономическом и культурном смысле, как игрушку. Действовать в интересах решения конкретных проблем, а не использовать китайский фактор, чтобы продемонстрировать: «вы с нами не хотите, так мы будем с Китаем». Нельзя конъюнктурно подходить к нашим отношениям с Китаем. Это должна быть целеустремленная работа, рассчитанная на математических подходах и анализе стратегического партнерства, реального, а не декларируемого.
То есть, иными словами, нужно воспринимать Китай как очень специфическое государство. Реально это — колосс, с которым нам не нужно ссориться, а сотрудничать.
Нужно разработать какую-то реальную концепцию сотрудничества. Опыт тех лет, когда я там поработал, показывает, что нельзя допускать, чтобы к руководству работы посольства в Китае подключались третьи силы. Нельзя руководство внешней политики превращать в товар, что имело место в Китае.
Следовательно, в нашей внутренней дипломатической работе нужно сохранять разум, не допускать возможности вмешательства в работу дипломатов людей, которые ничего в этом не понимают, кроме своего бизнеса и своей выгоды.
Мыкола Сирук
