Почему Brexit перенаправит потоки влияния из Лондона в Брюссель

В связи с попыткой Великобритании покинуть ряды Евросоюза сверхкрупный международный бизнес перекраивает свои планы: боссы GR-департаментов пакуют чемоданы в Лондоне и разыскивают локальных партнеров в Брюсселе, Страсбурге, Берлине и Париже. Затронет ли эта ситуация интересы Украины и насколько эффективно ее интересы представлены в данное время на международной арене? Forbes попросил поделиться своими мыслями об этом эксперта по репутационным вопросам Бориса Тизенгаузена.

Не только финансисты ищут новые офисы и квартиры в Париже и во Франкфурте. Одновременно с ними пакуют чемоданы и рассылают запросы руководители департаментов GR из ведущих корпораций, имеющих пока европейские штаб-квартиры в Британии.

Лондон и Британию в целом многие мегакорпорации облюбовали в качестве европейского плацдарма. Страна была (и пока еще остается) членом ЕС, а британская правовая система и лондонский финансовый хаб – все это было очень привлекательным для бизнеса, несмотря на здешнюю дороговизну. Эти три фактора, дополняемые короткими коммуникациями между Лондоном и Брюсселем, влекли нацеленных на ЕС «GR-волков».

Рынок лоббистских услуг в ЕС, формировавшийся, прежде всего, с прицелом на Брюссель, только в интересах американских финансовых корпораций и банков составлял более 35 млн евро прямых расходов в год – не только у финансовых корпораций, но и автомобильных, табачных, пищевых и т. п. Это не считая многократно больших сумм, ассигнуемых на внешние затраты. И все это направлялось через Лондон и из Лондона.

Лондон как «аэродром подскока» нравился не только старожилам вроде японцев, но и «новоселам»: китайцам, корейцам, индийцам. Работала эффективная связка «лондонский офис – лондонские поверенные – брюссельские лоббистские агентства».

Один из самых масштабных примеров: пару лет назад в британской прессе громко обсуждалась активность одной из крупнейших международных табачных компаний, которая пыталась заблокировать или ослабить вводимую в ЕС очередную порцию ограничений на табачные изделия. Ну, или хотя бы притормозить ее введение. Тогда стало известно, что для решения данной задачи был задействован в сфере лоббирования 161 сотрудник и консультант в течение самого активного периода – около года.

Сумма затрат в проекте только для организации и проведения встреч с депутатами Европарламента составляла 1,25 млн фунтов стерлингов. Всего к таким встречам было привлечено 233 евродепутата – 31% их общего числа. Несколько членов Европарламента, как сообщали британские издания, участвовали во встречах по 4-5 раз, очевидно, это были ключевые фигуры в соответствующих парламентских комитетах.

Не то чтобы этот случай был воспринят как нечто невообразимое – суммы для такого рода проектов являются вполне обычными. Но именно «табачники» сейчас в ЕС гонимы довольно жестко. Для политической партии засветиться на поддержке табачного лобби – дело очень рискованное в смысле электоральных перспектив. И поэтому пресса долго обсуждала детали именно этой кампании. И именно поэтому всплыли такие «сочные» цифры.

Можно еще вспомнить активность американских автоконцернов, которые влияют на политику ЕС в сфере лимитирования выбросов автомобилями оксида углерода. Там тоже фигурируют затраты, измеряемые миллионами долларов в год. Только по прямым расходам тот же Ford заявил по итогам 2015 года суммы в пределах 500 000–600 000 евро.

И вот теперь, ввиду Brexit, потоки влияния перекраиваются. И это надо учитывать всем, кто обзавелся привычками решать проблемы в Высоком Суде Лондона, а шить костюмы на Saville Row. Казалось бы, ну какое это имеет отношение к Украине? Да самое прямое: у нас сейчас начинается следующий за «букетно-конфетным» период отношений с ЕС.

ЗСТ (зона свободной торговли) – это прекрасно. Но практика показала, что ключевые для Украины группы экспортеров имеют явно недостаточные, если оглядываться на наш потенциал, квоты беспошлинного ввоза своих товаров в ЕС. Впереди – совершенно новый опыт участия в торгах по госзакупкам в ЕС – в роли подрядчиков и поставщиков. И поставки на открытый рынок, и продажи госструктурам – это новые возможности, доступ на один из самых дорогих в мире рынков.

За все это точно есть смысл бороться. Теперь – не только в ЕС, но и отдельно в Британии. Украина имеет до обидного низкий объем экспорта в эту страну. То есть борьбу придется разворачивать отдельно – и в Брюсселе, и в Лондоне.

По части GR и лоббирования Украина остро нуждается в Success Story на этих двух направлениях. И не только ради наращивания экспорта – хотя и это суперважно. А еще и ради привлечения инвестиций из европейских стран. Потому что такие инвестиции резко расширяют круг субъектов, которые способны оказать поддержку украинским компаниям и госорганам при лоббировании интересов нашей страны в ЕС.

Увы, пока ничего похожего не наблюдается. Официально при Европарламенте с начала 2014 по июль 2016 года аккредитовано для лоббистской деятельности лишь 11 структур, которые заявили себя представляющими интересы Украины, а также украинских компаний, негосударственных и других организаций.

Как насчет эффективности? Тут интересен пример компании «Мироновский хлебопродукт» (МХП), которая довольно глубокого интегрировалась в европейский рынок и просто задыхается от недостаточности квоты на поставку курятины в рамках ЗСТ. Ее участие в лоббировании зарегистрировано в конце апреля 2016 года. Это больше чем через год после того, как стало ясно, что квоты по курятине в рамках ЗСТ совершенно для Украины недостаточны. Ну и ресурсы…Один человек на неполный рабочий день и затраты в пределах 10 000–25 000 евро. Это действительно может сработать? Очень сомневаюсь – представительство даже не аккредитовало ни одного человека для доступа в помещения Европарламента.

Ну, ладно, частный бизнес – частные деньги. И собственник может делать все, что ему заблагорассудится. А как насчет такого важного субъекта, как НАК «Нафтогаз Украины»? Госкорпорация решает в ЕС задачи, ключевые для экономической безопасности страны. Но свое присутствие в качестве участника лоббистского процесса корпорация зарегистрировала только в январе 2015 года, ее годовой бюджет заявлен в пределах 10 000–25 000 евро, занято в лоббистской команде всего три человека (и все – на part-time). Правда, есть аккредитованное для доступа в Европарламент лицо, так что с евродепутатами все-таки работают. Но впечатляет (в негативном смысле, конечно) соотношение бюджета проекта и цены вопроса для Украины – поставки газа из ЕС, переговоры ЕС – РФ – Украина, обходные газопроводы. И все это на фоне перекраиваемой карты Евросоюза, что делает Европарламент куда менее чувствительным к околоевропейской проблематике. А значит – требует наращивания усилий для преодоления евроцентричного фокуса европолитики.

Впереди – развертывание заново лобби-активности в Лондоне и перезапуск ее в Брюсселе. Иначе – никак.

Борис Тизенгаузен
Reputation Management expert