Битье по рукам

Точка зору

За вечный и неразрешимый вопрос – борьбу с коррупцией – решили взяться в Кабинете Министров Юлии Тимошенко. Уполномоченный Кабмина по вопросам антикоррупционной политики Юрий Сухов инициировал создание антикоррупционных подразделений, спецотделов внутреннего контроля при всех министерствах, ведомствах и областных администрациях. Фактически это «глаза премьера» в каждом ведомстве. Против выступило Контрольно-ревизионное управление, которое ревностно посчитало, что деятельность данной службы будет пересекаться с его полномочиями. Зачем нужна еще одна антикоррупционная структура, и какова может быть ее эффективность, попытался разобраться «Профиль».

«Я красть не буду, я этого требую от правительства»

«Я знаю, что в этой стране проблемой номер один является коррупция. И начинается она с головы. Я взяток брать не буду. Я красть не буду, я этого требую от правительства… Я хочу, друзья, сказать, что правительство не просто не будет красть – правительство не будет брать взяток. Правительство не будет заносить деньги в парламент, чтобы провести любую кандидатуру или любой закон. Вдумайтесь, пожалуйста, правительство не будет заносить деньги в парламент…» Эти слова Виктор Ющенко произносил в 2005-м, представляя правительство Юлии Тимошенко. И фраза, вынесенная в подзаголовок, немедленно вошла в цитатник Википедии.

Но самоочищение власти от взяток за прошедшие четыре года так и не состоялось. Вскоре после выше процитированного обещания соратники Юлии Владимировны поведали, что ближайшее окружение президента погрязло в этой самой коррупции, а Виктор Андреевич рассказал, что Тимошенко использовала премьерскую должность для списания миллиардных долгов корпорации ЕЭСУ.

Тем не менее, дальше слов дело не пошло, а после некоторого перерыва Ющенко снова назначил «коррупционерку» Тимошенко премьером! Произошло это после парламентских выборов, на которые пропрезидентский (тогда еще) блок НУ-НС шел в том числе с лозунгом создания Антикоррупционного бюро, председателя которого будет назначать лично президент. Так что нынешняя инициатива премьера о прямом подчинении антикоррупционного органа одному из первых лиц государства не нова. Правда, по просочившимся тогда сведениям, полномочия АКУ, по задумке авторов законопроекта, были бы беспрецедентны. В отличие от нынешних анонсированных кабминовских подразделений, которые, как уточняют инициаторы нововведения, будут лишь вспомогательными структурами для КРУ, Генпрокуратуры и МВД.

Интересная деталь: кабминовская инициатива как бы идет в русле президентской, чего при нынешних отношениях Виктора Андреевича и Юлии Владимировны ожидать не приходилось. В июне этого года главой государства был подписан новый закон по борьбе с коррупцией, содержащий массу любопытных новшеств. В частности, увеличилось количество субъектов коррупционных деяний (к ним отнесены и юридические лица). Введены ограничения по получению подарков госслужащими (они – от президента, премьера и членов Кабмина до депутатов местных советов – могут принимать «личные подарки, которые отвечают общепринятым представлениям о гостеприимстве» при условии, что стоимость подарка не превысит размера одной налоговой социальной льготы, на данный момент – 302,5 гривны). Также обещано пристально присматриваться к близким родственникам чиновников, в интересах которых они могут лоббировать те или иные решения. И именно к этому закону инициаторы создания подразделений отсылают тех, кто сомневается в законности создания новой структуры. Так как в его статье 3 записано, что субъектами, которые «принимают участие в выявлении и предотвращении коррупционных правонарушений», являются в том числе и «уполномоченные подразделения органов государственной власти». Правда, закон этот вступает в действие лишь с 1 января 2010 года, но готовиться к новым реалиям в Кабмине сочли нужным уже сейчас.

Антикоррупционное подразделение, стройся!

«У этих подразделений, с учетом принятия нового закона о коррупции, будут следующие функции, – рассказывает журналисту «Профиля» Юрий Сухов. – Первая – профилактическая. То есть разъяснение госслужащему, что ему можно делать, что – нет. А вторая – выявление, документирование и пресечение коррупционных деяний. Проведение служебных расследований, привлечение подразделений КРУ к внутреннему аудиту, участие в процессе принятия решений в ведомстве – экспертиза проектов на выявление в них возможных коррупционных признаков. Также они будут осуществлять контроль над процессом госзакупок, контролировать формирование бюджетных запросов министерств и сам процесс расходования бюджетных средств».

Возможность конфликтов с КРУ Сухов отверг, поскольку его ведомство будет только инициировать точечный аудит по каким-либо найденным фактам. Правда, глава Контрольно-ревизионного управления Украины Николай Сивульский идею Сухова не одобрил, и даже отправил ему письмо на нескольких страницах, где аргументировал невозможность создания подобной системы. Но у Сухова есть план! Назначаться и увольняться руководители соответствующих подразделений будут Кабмином по представлению правительственного уполномоченного. В дальнейшем руководители смогут самостоятельно подбирать себе штат и принимать решение по проверке и служебному расследованию без оглядки на министра. Финансировать антикоррупционные отделы планируется из бюджета соответствующих министерств и областных государственных администраций, но касательно отдельной бюджетной программы по обеспечению мероприятий по борьбе с коррупцией.

«Это вредный для государства путь, потому что будет пожирать те же бюджетные деньги, – негодует член Комитета по борьбе с организованной преступностью и коррупцией «бютовец» Григорий Омельченко. – Для меня как для юриста звучит очень странно и вызывает даже горькую улыбку намерение при Кабмине или министерстве создать какой-то антикоррупционный отдел. А свою деятельность они чем аргументируют? Деятельность любого госоргана регламентируется не внутренним постановлением или распоряжением, а исключительно законодательством, которое четко определило, какие госорганы ведут борьбу с коррупцией».

«Нет правовой базы, нет механизма реализации, – согласен с коллегой заместитель главы этого комитета, «регионал» Николай Джига. – Ведь постановление Кабмина – это подзаконный акт. Наличие таких подразделений вызовет в коллективах нервозность, подозрения. В каждом министерстве и так есть КРУ. Еще один отдел только запутает работу».

Как отмечает Джига, министерства, составляя сметы на свои нужды, 10% закладывают на «разворовывание». «И, несмотря на то, что многие злоупотребления фиксируются, практически никто не несет за них ответственности, – сожалеет парламентарий. – Поэтому еще одна дополнительная надстройка – это показуха».

Еще один член комитета, «самооборонщик» Геннадий Москаль признался, что о новой инициативе не слышал, но с известной афористичностью заявил, что «раз приняли – значит, приняли правильно».

Коррупция как радиация: вроде бы есть, а не видно

Впрочем, ничего еще как раз не приняли. Проект постановления о создании отделов внутреннего контроля отправлен на рассмотрение в 25 министерств и ведомств, а также некоторым губернаторам. И, по расчетам его инициаторов, будет вынесен на утверждение Кабмина не раньше октября.

«Эти отделы должны анализировать решения, за каждым из которых стоят лоббисты, взяткодатели и передавать материалы в правоохранительные органы, – «бютовец» Андрей Кожемякин является горячим сторонником нововведения. – Они будут не карать, а помогать выявлять. И вы, СМИ, должны в этом помогать. Помните, в Советском Союзе ходили дружинники и наводили ужас на преступников? Вот если коррупционеры будут кого-то бояться, лет через двадцать мы можем начать забывать о коррупции в госструктурах. А то о коррупции у нас говорят, как о радиации. Вроде бы есть что-то плохое, но показать это на каком-то мощном антикоррупционном процессе никто не может!»

Пока что перспективе лишних «дружинников» в своих ведомствах рады не все. Например, тернопольский губернатор Юрий Чижмарь посчитал инициативу Кабмина очередным пиар-ходом перед выборами. А его коллега из Харькова Арсен Аваков, задумавшись, сказал, что «Профиль» застал его врасплох, поскольку ни о чем подобном он не слышал: «В нашей области при главе администрации уже существует Совет по противодействию коррупции и преступности, в который входят все руководители на местах и мой специальный советник. Хотя у нас уже столько правоохранительных органов, что нужно внимательно думать, прежде чем плодить очередные! Посмотрим, но может лучше приложить усилия, чтобы отделы по борьбе с коррупцией при МВД, СБУ и налоговой работали адекватно?!»

Что касается Государственной налоговой администрации, то здесь еще в июне, после принятия нового закона, заявляли, что рассчитывают ликвидировать отделы по борьбе с коррупцией в составе региональных налоговых. Вместо них планируется сформировать подразделения внутренней безопасности, и таким образом минимизировать влияние местного руководства на действия специалистов по борьбе с коррупцией.

Один из главных аргументов сторонников внедрения дополнительного внутреннего аудита – международный опыт, на который они и опирались.

Например, в Израиле есть ведомство Государственного контролера, независимое от министерств и прочих государственных ведомств, которое в случае обнаружения коррупционных деяний информирует о них соответствующие органы. В Сингапуре постоянно действует специализированное Бюро по расследованию случаев коррупции, также обладающее политической и функциональной самостоятельностью. В США существует Институт генерального инспектора, который выявляет и предотвращает растрату казенных средств. При этом он владеет большими полномочиями и подчиняется непосредственно президенту. В Мексике же недавно применили радикальный метод борьбы с коррупционерами. Там уволили всех 700 (!) инспекторов таможенной службы, вместо которых набрали новые кадры. Уволенным же не было запрещено занимать другие государственные должности, но только после того, как они докажут свою возможность занимать какой-либо пост.

Нечто подобное в Украине происходило в 2004–2005 годах, правда, не на таможне, а в структурах министерств и ведомств, но, как показала практика, акция очищения от «старых кадров» преодолеть коррупцию не помогла. В нынешнем же предложении Кабмина многих смущает привязанность антикоррупционных подразделений к фигуре лично премьера.

«Создание персональных полулегальных силовых органов в нынешних условиях – это просто опричнина, – уверен политолог Вадим Карасев. – Это напоминает создание «первых отделов» в СССР». И он, и его коллеги подтвердили журналисту «Профиля», что формирование того же Антикоррупционного бюро в свое время провалилось потому, что сами же инициаторы испугались, что оно станет «политической дубиной».

Впрочем, подобная «дубинка» во время избирательной кампании придется по руке любому кандидату, а премьеру – прежде всего. Но срок от создания еще одной структуры до показательного антикоррупционного процесса, по всему, дольше срока избирательной кампании. Так что жизнеспособность инициативы определит не Кабинет Министров в нынешнем октябре, а уже новый президент. И тогда, когда он в Украине появится.

Павел Вуец

Новини

27 Січня 2024

Експорт брухту з України у 2023 році зріс в 3,4 раза

26 Січня 2024

У минулому році турецькі металурги виробили 33,71 млн тонн сталі

В Україні завершили монтаж першої вітротурбіни

Уряд розробляє пільгові програми оренди житла для українців

На ЗАЕС може виникнути нова загроза ядерній безпеці

УЗ охоронятиме інфраструктуру за допомогою дронів

Попередньо всі держави ЄС погодили виділення 50 млрд євро Україні

Система бронювання працівників потребує якісного оновлення – Наталуха

Автогаз у мережах АЗС продовжує дешевшати

Вартість фрахту суден з портів Одеси продовжує падати 

США витратить 254 млн дол на декарбонізацію промисловості

Українська промисловість збільшує споживання електроенергії

УГД запустила в експлуатацію нову свердловину

Україна через потепління скоротила споживання електрики

Аграрний комітет Ради схвалив ліквідацію багатомільярдного корупційного ринку – Кисилевський

Tata Steel отримає від Лондону меншу допомогу на декарбонізацію у порівнянні з європейськими компаніями

ВСІ НОВИНИ ⇢