Лозунговое сотрудничество и кризисная реальность

Точка зору

Почти 18 лет существует Содружество Независимых Государств, и большую часть этого времени ему предрекают скорый развал. Поэтому, с одной стороны, тот факт, что СНГ – вопреки указанным прогнозам – все еще существует, можно отнести к категории позитивных. Однако, с другой стороны, найти какие-либо более конкретные положительные моменты в его деятельности становится все сложнее. Более того, количество «негатива» множится, и вряд ли что-либо изменит к лучшему очередной саммит стран СНГ, который пройдет в Кишиневе 8–9 октября.

К примеру, главной отличительной особенностью этой встречи от всех предыдущих является официально сократившийся состав: после того как Грузия в августе нынешнего года покинула (по завершении годичного «переходного периода») ряды Содружества, количество государств – его участников уменьшилось до одиннадцати.

На момент написания этих строк оставалось непонятным, на каком уровне будет представлена на саммите Украина: в последнее время российско-украинские отношения ухудшились настолько, что в возможность очной встречи президентов двух соседних государств верится с трудом. Наконец, как не раз бывало в прошлом, в последний момент по тем или иным причинам может не приехать еще кто-нибудь из лидеров.

Однако куда важнее возможного формального сужения числа собеседников в Кишиневе постоянно сужающееся пространство реального экономического взаимодействия. Его все больше заменяют похожие на голословные декларации «совместные заявления», и вряд ли столица Молдовы станет в этом смысле исключением. Во многом это происходит потому, что за весь период существования СНГ Россия так и не сформулировала собственные долгосрочные интересы на постсоветском пространстве; в результате вместо постоянного, выдержанного курса имеют место периодические «всплески» интереса к отдельным бывшим братским республикам. Естественно, попытки достичь нужного результата «с наскока» зачастую приносят обратный эффект, что мы не раз наблюдали, например, в отношениях с Белоруссией, той же Украиной или Молдовой.

И так происходит, несмотря на постоянное провозглашение высшим руководством России сотрудничества в рамках СНГ в качестве важнейшего направления внешнеполитической деятельности РФ. Вот и в статье Дмитрия Медведева «Россия, вперед!» страны СНГ – и все вместе, и те из них, кто входит в состав ЕврАзЭС и ОДКБ, названы «нашими самыми близкими, стратегическими партнерами». Однако, как сделать это направление из декларативно важнейшего в предмет повседневной заботы чиновников, по-прежнему ничего не говорится.

Наконец, как раньше, так и теперь подобные лозунги слабо подкрепляются экономически. Производственная кооперация – инструмент технологического влияния – с большинством стран СНГ (даже там, где она еще существовала полтора десятка лет назад) попросту затухает; сегодня по своему содержанию экономические отношения России с партнерами по Содружеству практически ничем не отличаются от таких же отношений со всем остальным миром и сводятся к примитивной формуле: торговля нефтью и газом в обмен на все остальное. (Возможен вариант: исполнение Россией роли транзитера тех же нефти и газа, как в отношениях с Казахстаном и Туркменистаном.) Неудивительно, что именно у России – самая низкая среди всех стран СНГ доля взаимной торговли в общем товарообороте: в последние годы она не превышает 15% по сравнению со средней по Содружеству в 22–23%.

Кризис еще больше обострил проблему несырьевого сотрудничества между партнерами по СНГ. Правда, на уровне отдельных отраслей оно пока получает развитие. К примеру, Белоруссия в обмен на те же энергоресурсы поставит до конца этого года в Россию до 115 тыс. тонн мяса и мясопродуктов, а в следующем, как планируется, – уже до 145 тыс. тонн. Но это – двусторонний, а не многосторонний уровень отношений. Конечно, в условиях, когда большинство стран Содружества нуждаются в энергоресурсах, оно может продолжать существование «по инерции» – причем даже в усеченном виде. Однако, нравится это кому-то или нет, отсутствие «прорывов» в области экономического сотрудничества влечет очевидное сокращение и политических возможностей, и «веса» России – причем как на пространстве всего СНГ, так и более интегрированных объединений в его составе (ЕврАзЭС, Союзное государство России и Белоруссии). Ведь по-прежнему ни одна из стран СНГ, включая самых близких союзников, например, не поддержала одностороннего решения Российской Федерации о признании Абхазии и Южной Осетии в качестве независимых государств. Дальнейшее же возможное сокращение участников СНГ просто грозит необратимыми морально-политическими и геостратегическими потерями для России.

Именно поэтому следовало бы воздержаться от радости по поводу осознания того, что «пациент скорее жив, чем мертв» (а это наверняка будет главным результатом Кишиневского саммита), и попытаться – если еще не поздно – сделать его жизнь более полноценной и по крайней мере не инвалидной.

Олег Черковец

Новини

27 Січня 2024

Експорт брухту з України у 2023 році зріс в 3,4 раза

26 Січня 2024

У минулому році турецькі металурги виробили 33,71 млн тонн сталі

В Україні завершили монтаж першої вітротурбіни

Уряд розробляє пільгові програми оренди житла для українців

На ЗАЕС може виникнути нова загроза ядерній безпеці

УЗ охоронятиме інфраструктуру за допомогою дронів

Попередньо всі держави ЄС погодили виділення 50 млрд євро Україні

Система бронювання працівників потребує якісного оновлення – Наталуха

Автогаз у мережах АЗС продовжує дешевшати

Вартість фрахту суден з портів Одеси продовжує падати 

США витратить 254 млн дол на декарбонізацію промисловості

Українська промисловість збільшує споживання електроенергії

УГД запустила в експлуатацію нову свердловину

Україна через потепління скоротила споживання електрики

Аграрний комітет Ради схвалив ліквідацію багатомільярдного корупційного ринку – Кисилевський

Tata Steel отримає від Лондону меншу допомогу на декарбонізацію у порівнянні з європейськими компаніями

ВСІ НОВИНИ ⇢