ЭПИЗОДическое

Мы в ответе за тех, кого выбираем. Эта фраза уместна не только для подведения итогов истекшей пятилетки. В канун пятилетки грядущей данное утверждение должно служить предостережением. Чтобы иметь право призывать их к ответу, надобно иметь смелость делить с ними ответственность. Они такие, какими мы позволяем им быть. Этот урок еще только предстоит усвоить. Промежуточные итоги великого политического состязания убедили, сколь невостребована в обществе требовательность.

Голосование 17 января прогнозируемо подвело черту под эпохой Виктора Ющенко. Конец этой эпохи — медицинский факт, сколь бы отчаянно ни пытался спорить с беспощадным диагнозом отмучившийся гарант. Впрочем, «эпоха» — чрезмерно громкое слово для характеристики периода правления Виктора Андреевича. Скажем, президентство Леонида Кравчука, куда менее продолжительное, выглядит ярче и поучительнее. Для оценки каденции Ющенко, пожалуй, лучше подойдет слово «эпизод». В эти пять лет вместилось много всего и всякого, но неизменно обрывочного, скомканного, голословного и полумерного. Политика напоминала набор эпизодов, которые так и не стали полно-метражной картиной. Все было эпизодическим — от предательств до жертвоприношений. Недорасследованные уголовные дела, недостроенные объекты, недораспущенный парламент, недосформированная коалиция, недопроведенная конституционная реформа. Недоразваленная система управления. В процессе увлеченной ломки державного руля наши политические элиты (каждая понемногу) продемонстрировали недюжинную изобретательность и кипучую энергию, но, слава Богу, не довели до конца и этого. Хотя и преуспели изрядно.

Посыпать голову пеплом — не в нашей национальной традиции. У нас куда лучше получается засевать. Не всегда то, что мы сеем, к сожалению, является разумным и добрым. Но, к счастью, оно и не вечно.

В новейшей отечественной летописи «эпизод Ющенко» —всего лишь короткая глава. Недописанная сказка о Золушке, которой мы вдохновенно помогли превратиться в принцессу, чтобы затем равнодушно позволить обратиться в мачеху. А вот крысы и гарбузы так и остались на прежних местах, в своем первозданном облике. Мы быстро поняли, что не волшебники, а только учимся. Учиться дальше нам оказалось лень. А ведь мы заслуживали большего. Мы много больше могли.

Власть это понимала. Она этого боялась. Не зря на закате своего правления Леонид Данилович огородил президентский дворец временным забором. Не случайно на заре своего правления Виктор Андреевич превратил этот забор в стационарный. Если Виктору Федоровичу или Юлии Владимировне захочется возвести там стену, лично я не удивлюсь.

Кто бы из них ни стал преемником отходящего от дел гаранта, нас ожидает другая, более страшная сказка. Желательно, чтобы она оказалась еще и более короткой. Но, главное, хотелось, дабы ее безрадостный конец изменил читателей, писателей, издателей. И вызвал к жизни совсем других персонажей. Вполне реальных. Исключительно цельных.

Один весьма уважаемый мною человек искренно убеждал вашего покорного слугу, что в свое время (годы, возможно, десятилетия спустя) Ющенко займет свое, достойное место в учебниках по истории. Что многое сделанное им будет бесстрастно рассмотрено и заслуженно оценено потомками.

Дай Бог, чтобы он оказался прав, мой идеалист-собеседник. Думаю, его охотно поддержат многие из тех, кто пять лет после Майдана незаслуженно ощущал себя массовкой в ярком эпизоде, отчего-то забракованном верховным режиссером.

«Вот придет к власти Янукович (Тимошенко), вы еще добрым словом помянете Ющенко». Не слишком распространенный вчера прогноз сегодня начал потихоньку обретать популярность. Не могу и не желаю говорить от имени всей страны. Скажу от себя: «Не помяну». Никогда не пойму тех, кто ностальгически вздыхал, разглядывая заборы с преисполненным фальши «Прости, Данилыч!». Признавая, что, в отличие от своего преемника, г-н Кучма был главой государства не только де-юре, но и де-факто.

По словам другого моего приятеля, в известном прозвище Ющенко «пчеловод-любитель» ключевым является слово «любитель». Пока еще действующий президент оказался попросту неготовым к возложенной на него миссии, это правда. Однако правда и в том, что люди, шедшие за ним (как и люди, стоявшие подле него), не сделали максимум возможного, дабы вынудить его исполнить хотя бы часть обещанного.

Очень хочется, чтобы нынешняя кампания стала последним выбором иллюзорного. Наделять политических избранников несуществующими достоинствами безответственно. Не признавать этой ошибки — безответственно вдвойне.

Сине-белый электорат повлиял на становление политика Ющенко не меньше, чем оранжевый — на становление политика Януковича. Без их противостояния не было бы Майдана. А не будь Майдана, не было бы этих выборов, на которых уже никто не боится темников, внутренних войск и металлических ежей на дорогах.

Ющенко, Янукович, Тимошенко — наши общие дети, независимо от того, признаем мы это родство или нет. Мы способствуем вознесению одного даже тогда, когда голосуем за другого. Мы по-прежнему творим историю, даже когда не верим в это. Нити судьбы в наших пока еще слабых руках. А политики — лишь узелки, которые мы сами завязали и которые нам под силу распутать.

Чем больше людей увидят свою вину в происходящем, тем больше людей отучится просто взирать на происходящее. Тем легче мы переживем грядущее торжество черни, которое, скорее всего, придет на смену торжеству серости. Тем скорее мы перейдем от стремления увидеть «Украину без…» (Кучмы, Ющенко, Януковича, Тимошенко) к стремлению увидеть «Украину с…».

Что мы увидим, озираясь на недавнее прошлое? Время лицемерия. Оно было не хуже и не лучше кравчуковского времени лукавства и кучминского времени лжи. Но оно было подлее, это время. Майдан незаслуженно превратил Ющенко в икону для доброй половины страны. Точно так же, как для другой половины страны он столь же незаслуженно превратил в икону Януковича.

Поклонение — плохой советчик. Раб ненавидит властителя. Обожатель копирует кумира.

Заполучив властителя-сибарита, правителя-гедониста, мы непостижимым, иррациональным образом копировали его, сотворив общество транжиров, страну потребителей. Окончательно разучившихся созидать и ловко обучившихся жить не по средствам, тратить не по уму и воровать не по чину. Глава государства, имевший шанс избавить страну от энергетической зависимости, но не устоявший перед искусом на этой зависимости подзаработать, заслуживает порицания. А мы? Государство и граждане синхронно живут в кредит, в долг и столь же синхронно банкротятся.

Наша беда, что истосковавшееся по переменам общество получило поводыря, более всего стремящегося к мессианству и менее всего для этого подходящего. Наша вина в том, что мы вовремя этого не заметили. И слово «наша» относится не только к тем, кто стоял на Майдане и (или) отдал свой голос за Ющенко. Обращение к социологии-2005 убедит, сколь массовым и сколь искренним было ожидание перемен во всех регионах страны. Подобного кредита истинно народного доверия республика не получала с далекого уже 91-го. Верой в преобразования честно проникались и те, кто сегодня вопит об «оранжевой чуме», бессознательно стесняясь своей вчерашней веры и сознательно отказываясь от своей доли ответственности за то, что сегодня в стране не сбылось.

Миллионы заворожено наблюдали за рукой, осеняющей себя крестным знамением, и магия этого зрелища не позволяла видеть другую, самозабвенно крадущую руку. И те, кто сегодня восторженно наблюдает за другим псевдоидолом, картинно целующим икону, впадают в тот же грех. Ибо Библия воспрещает показную набожность.

И кому станет легче от того, что завтра другая рука станет красть столь же самозабвенно? И нас ожидают новые крики — «о бело-синей чуме»? Хотелось бы ошибиться. Но пока ничто и никто не дает поводов думать, что будет иначе.

Это было богохульное время, когда, создав себе кумиров, мы позволили им втоптать в грязь святыни. Нам выдавали за истовую набожность показную религиозность, за национальную гордость — гламурную шароварность.

Лично у меня нет ни малейшего сомнения, что Голодомор, Круты, Злука — для Ющенко не пустые слова, в отличие от того же Кучмы, Януковича или Тимошенко. Что его любовь к национальному неподдельна. Но оттого не менее лицемерна.

Петлюра, названный Виктором Андреевичем одним из символов нации, не удостоился звания Героя Украины. Зато подобная честь выпала министру АПК Юрию Мельнику. Поставив с ним на одну доску Романа Шухевича и Степана Бандеру, президент, возможно, возвысил современника. И унизил себя. А еще часть страны, для которой Шухевич и Бандера — действительно герои. Заодно унизив в глазах всей страны само звание Героя Украины.

Свеча в день памяти жертв Голодомора — красиво и торжественно. Бог даст, эта церемония переживет Виктора Андреевича и даст повод вспоминать его добрым словом за почтение к истории и уважение к памяти.

Но. Потешный суд над организаторами Голодомора — не запоздавшая расплата и уж точно не акт скорби по безвинно убиенным. Это — оскорбление. Это — логичное продолжение другого лицемерия — циклопического памятника жертвам страшного голода, на возведении которого клевреты Виктора Андреевича привычно нагрели руки.

При Кучме о Голодоморе не говорили. И это было печально. Однако при Кучме о Голодоморе не шутили. И скабрезности, вроде «Ющенко голодоморит» — это не только диагноз морали общества. Это — приговор патриотической политике Ющенко. Который превратился в противоположность Мидасу. Он ухитрялся превращать в тлен все, к чему прикасался. А прикасаться он предпочитал к святыням.

Стоит ли удивляться, что намоленные, святые места все чаще превращается в место для разбивки полей для гольфа и строительства фитнес-клубов.

Что является лучшим подарком для обнищавшей культуры? Пафосные недострой «Мистецького Арсенала» или переиздание Леси Украинки? Что является более эффективным способом для поднятия национального духа? Отечественный талантливый фильм о славных победах украинского оружия или переодевание в шаровары роты почетного караула?

Все ожидали, что именно с приходом Ющенко закрепится мода на украинское, возникшая на Майдане. Но именно с приходом Ющенко она и закончилась. До лучших времен, которые обязательно наступят.

Мы сами позволили ему искренно поверить, что он имеет право устанавливать рыночные цены на вечные ценности. Проповедовать борьбу с коррупцией, покрывая взяточников. Разглагольствовать о схиме и смирении, жуируя на деньги олигархов и поощряя к тому же членов собственной семьи. Кричать о Конституции, ежедневно ее нарушая. Пугать властью криминала, приближая его приход. Критиковать Кремль, поощряя кремлевские теневые схемы и зарабатывая на них.

Никогда еще государство не было таким слабым, как при нем, так много говорившем о силе. Еще никогда Москва не позволяла себе таких оскорбительных интонаций в отношении руководства Украины. Только потому, что это руководство, увы, не дало повода заставить себя уважать.

Я не знаю, как перенес Виктор Андреевич путинские шутки, медведевские нотации и похабные куплеты из новогодних мультиков. Я — как оскорбление страны. К счастью, я такой не один.

Пережив эпоху безверия, мы переживем и эпизод разуверивания. Нас делает сильнее все, что нас не убивает.

Сергей Рахманин