Ось зла. Чем закончится дружба Германии с Россией

Выступление на сессии ПАСЕ Милоша Земана, президента Чехии, который предложил Украине провести бартер в стиле 90-х годов, "махнув не глядя" Крым на десяток другой миллиардов кубов российского газа и миллионов нефти марки Urals, стало неприятным сюрпризом для украинской делегации, тем более, что это выступление было встречено робкими аплодисментами некоторых делегатов, а не всеобщим гулом неодобрения.

Воспринимать выступление Земана как проплаченный россиянами перформанс, равно как и признак старческой деменции было бы непростительной ошибкой. Многие факты последних месяцев говорят о том, что РФ, завязнув в донецких степях в попытке удержать Украину в орбите своего влияния, решила зайти с нашего тыла, которым мы по наивности считали Европу, где, казалось, превалирует "ценностный" подход, а не циничный мир холодного чистогана.

Оказалось, что казалось…

Несколько фактов

Несмотря на ограничения, вводимые против РФ так называемым третьим энергетическим пакетом ЕС, Россия продолжает реализацию проекта "Северный поток-2", а также не оставляет и "Южный поток". Запуск этих веток обходных газопроводов на полную мощность, может оставить нашу "трубу" без российского газа. Конечно, нам могут с барского плеча "подарить" 30-40 млрд. м. куб. транзита, но в таком случае, наша транзитная система будет работать практически в убыток или с нулевой рентабельностью, и рассчитывать на миллиардную выручку за транзит будет наивно.

Вспомним и скандал с компанией Siemens, которая якобы не знала о поставках оборудования для электростанции в Крыму. Даже после скандала отказываться от российского рынка немцы не намерены. Это подтверждает и решение руководства Siemens принять участие во встрече деловых кругов Германии и президента РФ В. Путина в Сочи, в котором, кроме него приняли участие такие компании как Metro, Wintersholl, Linde, Knauf. Не лишне вспомнить, что встреча организовывалась по инициативе Восточного комитета немецкой экономики.

Именно на российском рынке решил опробовать и новую мультиканальную систему продаж продавец спортивной обуви и одежды Аdidas. Онлайн продажи будут проходить через сайт adidas.ru, а также через интернет-ритейлеров Lamoda, WildBerries, Ozon.ru. Кроме того, немецкий автопроизводитель BMW заявил о намерении построить в России автосборочный завод полного цикла.

Одна из основных причин подобных настроений – недовольство немецкого бизнеса и бюргерства, вызванное, в том числе, политикой кабинета Меркель относительно российских санкций. Как заявила на заседании в Тюмени директор департамента по работе с фирмами-членами Российско-Германской внешнеторговой палаты Кристина Франк: санкции "оказались губительными для немецкого бизнеса" и "больше 50% немецких компаний имеют производства или продукцию с локальным компонентом здесь, в России".

Трудно сказать про 50%, но в ЕС уже появились комплексные не политизированные исследования на тему санкций и их влияния на экономику европейских стран. Только за 2014 и полгода 2015-го, суммарные потери стран ЕС составили более $60 млрд. При этом, основные потери связаны не со знаменитым продовольственным эмбарго РФ на европейские продукты ("катком по пармезанам") – на них приходится лишь $10,7 млрд или 18%. Большую часть составили потери, которые были вызваны не ответными действиями РФ, а именно санкциями самого ЕС.

Главный "потерпевший" от санкционной политики Запада – это, несомненно, Германия. Страны ЕС вообще взяли на себя основной груз финансовых потерь: если на долю РФ в структуре экспорта США до кризиса приходится 0,7%, то на страны ЕС – 2,3% (у Литвы – 19,9%). Торговые убытки Германии от санкций составляют в среднем $832 млн в месяц. В общей корзине санкционных потерь на долю этой страны приходится 27%, в то время как у США данный показатель составляет 0,4%, Великобритании – 4,1%.

В этой связи любопытно взглянуть на структуру торговли РФ и Германии. Если в 2015-м году объем экспорта российских товаров на немецкий рынок составил более $25 млрд, а размер немецкого импорта – более $20 млрд, то в прошлом году, аналогичные показатели составили уже $21,2 млрд и $19,45 млрд соответственно. Положительное торговое сальдо РФ сократилось на 63% или на $3 млрд: с $4,7 млрд до $1,7 млрд. Если подсчитать чистые торговые потери, то, на первый взгляд, Германия потеряла сущую мелочь: немногим меньше $1 млрд за прошлый год. Такие потери могла бы безболезненно перенести и Украина, не говоря уже о немецкой экономике. Что еще раз свидетельствует, что главный удельный вес потерь сконцентрирован не в системе взаимной торговли, а в сфере совместного бизнеса. Но даже в том миллиарде торговых потерь есть весьма болезненные для немцев точки.

Все указанные выше точечные потери пришлись на гигантов немецкой промышленности, что не могло не сказаться на их финансовом состоянии. Но это так сказать мир "подлого чистогана". А как же "ценностный" подход?

Настоящие ценности

Оказывается, что у Германии есть ценности, о которых, в отличие от таких понятий как свобода, демократия, не говорят вслух. Исторически и географически, Германия – это осевая страна европейского континента (Achsenmächte). И если во Второй мировой ось определялась по линии Берлин – Рим, то сейчас просто – Берлин. Всю современную историю немцы либо вели борьбу с периферийными странами на западе Европы: Францией и Великобританией, либо пытались аннексировать периферийные страны на востоке: Польша, Чехия. И если раньше это выливалось в кровопролитные мировые бойни, то начиная со второй половины прошлого века Германия осуществляет свою осевую политику с помощью экономических, финансовых и торговых инструментов влияния.

На данном этапе немецкое взаимодействие с периферийными странами осуществляется либо с помощью открытия своего рынка для импортных товаров и чужой рабочей силы, а также в виде предоставления немецких инвестиций и технологий (Польша, Чехия, Словакия и т.д.), либо в формате оказания прямой финансовой помощи в виде кредитов (Греция). Такой "периферийной" стране как Великобритания в ближайшее время можно помахать платочком. И если министр финансов Германии Вольфганг Шойбле, на вопрос о Брекзите сказал, что немцы будут плакать в случае выхода британцев их состава ЕС, то это именно тот случай, когда "праздник со слезами на глазах". Это подтверждается и статистическим данными: в 2016 году Германия была основным рынком сбыта большинства стран ЕС. В структуре экспорта она занимала: у Франции – 16%, Италии – 12%, Чехии – 32%, Польши – 27%, Венгрии – 28%, Словакии – 23%, Румынии – 20%.

Доля Франции в поставках немецких товаров – 9%. Впору говорить о постепенной трансформации проекта ЕС в новый германоцентричный союз стран, который максимально ярко проступает на землях бывшей германской и австро-венгерской империй, особенно это касается стран новой Европы, которые вышли из бывшего соцлагеря: европейский рынок в их торговом обороте составляет от 76% до 85% и торговым мостом в Европу, равно как и крупнейшим инвестиционным донором для них, выступает именно Германия. Естественно, ради подобного праздника жизни новым членам ЕС пришлось пойти на частичное ограничение своего суверенитета. Парадокс – срединное доминирование Германии, за которое проливали кровь десятки миллионов немцев, было достигнуто в результате послевоенного консенсуса с США, знаменитого плана Маршалла и проекта ЕС.

Уже в начале нынешнего века, стало очевидно, что осевое немецкое могущество рано или поздно столкнется с экономическими интересами Китая и США на глобальном уровне. Учитывая, что эффективность экономик США и Германии, включая инновационный потенциал, – понятия сопоставимые, а качественные параметры китайской экономики улучшаются стремительными темпами, победителем в этой триаде станет именно та страна, которая сумеет захватить в свою сферу влияния максимальное количество дополнительных опций конкурентного преимущества. В первую очередь – новые рынки сбыта и ресурсный потенциал (это как игра "Монополия", но только в масштабах всего мира).

Именно с этой целью, и возникла знаменитая идея создания зоны свободной торговли от Владивостока до Лиссабона, то есть, с включением в нее стран евроазийского экономического сообщества: РФ, Беларуси и Казахстана. На этот счет Путин распространялся в интервью газете "Süddeutsche Zeitung" в 2010 году. Концепция этой модели предполагала построение ЗСТ емкостью в десятки триллионов евро, унификацию законодательства и таможенных процедур, разработку согласованной промышленной политики, создание единой энергосистемы, общее научное и гуманитарное сотрудничество.

Схожие идеи были заложены и в концепцию внешней политики РФ в 2013 году. Даже на саммите Россия – ЕС в Брюсселе в январе 2014 года Путин продолжал заявлять, что: "Мы стремимся создать единое евразийское экономическое пространство от Лиссабона до Владивостока". 

Условия, которые выдвигала при этом РФ, сводились к следующим пунктам: полностью приостанавливается расширение НАТО на восток, а Украина двигается в сторону Европы позади России (в обозе Евразийского экономического сообщества и таможенного союза), ведь в таком случае конгломерат ЕврАзЭС объединял бы не 170 млн человек, а более 210 млн.

Как бы то ни было, сегодня идея ЗСТ от Лиссабона до Владивостока воспринимается как фантастика. Тем не менее, в сухом остатке сохранилась базовая цель Германии укрепить свое осевое положение в Европе и связанное с этим желание расширить ресурсный потенциал и рынки сбыта за счет России. С этим связано и неприкрытое раздражение немецких политиков действующей системой санкций, и холодный визит Ангелы Меркель к новоизбранному президенту США Дональду Трампу, а также блокирование движения Украины в НАТО.

Пока же стоит признать, что Европа и так предоставила Украине максимальный пакет помощи, включая систему санкций, которая остановила прямую агрессию РФ в 2014-м году. Большего Европа дать не могла, и ее желание помогать нам в дальнейшем будет уменьшаться пропорционально сокращению влияния США на континентальную политику и одновременному усилению осевой роли Германии в Европе. Два этих противоположных процесса достигнут своего максимально негативного для нас эффекта в марте 2019 года, когда окончательно будет оформлен выход Британии из состава ЕС. Большой немецкий бизнес, похоже, уже получил соответствующий сигнал, в связи с чем и началось его движение "на восток".

Лимит времени и европейкой лояльности, обеспечивающих тыл для украинских структурных реформ подходит к концу. Это, с одной стороны, означает, что стремление центра ЕС и идущих в его кильватере государств Восточной и Восточно-Центральной Европы "вести бизнес как обычно", но при этом "признавать наличие серьезных проблем" в отношения с Россией будет возрастать (в конце концов, ни одно из преступлений Москвы в категориях международного права, начиная от аннексии стран Балтии и завершая вторжением в Афганистан не обеспечили ее длительной изоляции ни в политическом, ни в экономическом смысле). В то же время, по мере возвращения Вашингтона к "Большой игре" – а по мере обуздания истеблишментом Дональд Трамп все более похож на "нормального" президента-республиканца – трансатлантическое напряжение вполне может усилиться. И тогда восточноевропейский фронтир, включая Украину, будет считаться таковым не только по отношению к РФ, но и в отношении Германии. Некоторое представление об этом можно составить, исходя из раскола между "Старой" и "Новой" Европой времен Джорджа Буша-мл. и вторжения в Ирак. Франко-германский проект "Европы двух скоростей" в  рамках ЕС может усилить это деление. К слову, любопытный вопрос, не вернется ли в этой системе координат пост-брекзитный Лондон к традиционному modus operandi, основанному на пестовании противоречий между континентальными державами.

В то же время продолжающийся по Восточной и Центральной Европе "правый марш" (перед которым Европа Западная устояла) вряд ли позволит недовольным доминированием Берлина запустить сколько-нибудь серьезный интеграционный проект вроде "Междуморья" или "Триморья". Это означает, что, в конце концов, пояс стран,  зажатых между Россией и Германией, будет подвержен внутриполитическим и экономическим кризисам в мере тем большей, чем более активную политику в регионе будут проводить США. С другой стороны, самоудаление Вашингтона и гипотетическая реинкарнация "Пакта Молотова-Риббентропа"отнюдь не снизит турбулентность. Фактор Лондона из этого уравнения не исчезает, но куда более существенно, что издержки империализма будут ставить Москву во все возрастающую зависимость от Берлина. Кремль же никогда не умел платить по счетам.

Алексей КУЩ