Дубина получил деньги, а Коломойский — оптимизм

Мировое соглашение между «Нафтогазом» и учредителями ПриватБанка в споре вокруг управления и распределения дивидендов ведущей в стране нефтяной компании «Укрнафта» пока не затронуло других конфликтных зон. Частным инвесторам скорее определена роль заложника в политике будущего Кабмина: плохое правительство все денонсирует, а хорошее, может быть, расширит зону компромисса

ПРАВИТЕЛЬСТВО и учредители группы ПриватБанка возобновили реализацию прерванного в середине 2009 года неформального мирового соглашения между государственными и частными акционерами ОАО «Укрнафта». В ходе реализации этих договоренностей государство в лице НАК «Нафтогаз Украины» долгое время безуспешно ожидало от «Привата» выплаты причитающейся НАКу доли в дивидендах ОАО за 2006–2008 годы. Чистая прибыль ОАО в этот период составила 5,02 млрд. грн. (в 2006 году — 2,41 млрд. грн., в 2007-м — 1,23 млрд. и в 2008-м — 1,43 млрд. грн.). 25 января стороны заключили и вписали в устав компании новое акционерное соглашение, которое поставило точку в длинной череде конфликтов. Официально, по ключевым положениям этого документа, акционеры ОАО достигли паритета в формировании органов управления компании, а также договорились о суммах и сроках выплаты дивидендов к августу 2010 года. В то же время, по данным «k:», «Нафтогаз Украины», владея 50% + 1 акция компании, получил возможности принять на свои счета всю причитающуюся ему долю дивидендов до 7 февраля текущего года. Для многих в Киеве такая перспектива стала сокрушительным ударом.

ЖЕРТВЫ ТРИНАДЦАТОГО МЕСЯЦА

Именно на 7 февраля, определенное как последняя дата очередного перечисления НАКу размороженных дивидендов «Укрнафты», приходится срок оплаты тем же «Нафтогазом» импортных поставок природного газа российским «Газпромом». С учетом этого мировое соглашение «Нафтогаза» с учредителями ПриватБанка выглядит для первого как сущий подарок. Подобного рода ситуативный позитив приобретает еще более радужные цвета ввиду ужесточившейся полемики со стороны оппонентов правительства. Под прессом предвыборного обострения борьбы за деньги компаний-газотрейдеров, выброшенных из схемы импорта, радетели их интересов стали уже совсем отчаянно теребить тему пересмотра долгосрочного импортного контракта, заключенного в 2009 году между «Нафтогазом» и «Газпромом». Невыгоден контракт, и все тут. Благо срыв первого в 2010 году платежа по указанному договору, вне зависимости от исхода грядущего второго тура президентских выборов, давал прекрасный повод его пересмотреть. Но мировая между акционерами «Укрнафты» практически до нуля сократила шансы определенной части парламентской оппозиции вернуть на рынок газотрейдеров-спонсоров. По крайней мере до июня, когда нужно будет искать дополнительные средства на закачку газа в хранилища.

До последнего времени шанс возврата «газовых пожарников-кормильцев» все же существовал. Такие опасения базировались на весьма непрозаическом стремлении уходящего Президента затормозить процесс выкупа госбанками облигаций государственного займа, за счет которых был увеличен уставной фонд НАКа. Конвертировать ОВГЗ в деньги не просто. Политические оппоненты НАКа и глава государства, вероятно, в этом порыве были откровенно едины. И казалось, что до ситуативной «финансовой обесточки» НАКа оставалось совсем чуть-чуть. Но в очередной раз, уже 13-й по счету, ежемесячно и упорно пропагандируемые негативные прогнозы о катастрофическом будущем «Нафтогаза» не оправдались. С такой точки зрения жертв компромисса тяжело не видеть невооруженным глазом.

МИРОВОЕ СОГЛАШЕНИЕ: ДИНАМИКА МУТАЦИЙ

Инвесторы группы «Приват» взамен «попридержанных дивидендов» ждали от правительства сразу трех прикупов, точнее, поддержки чиновниками сразу нескольких сугубо частных коммерческих начинаний. Первое из них — установление контроля группы «Приват» над Кременчугским НПЗ, который сбрасывал на плечи чиновников риск осложнения отношений с Москвой. Второй — обеспечение участия менеджеров группы ПриватБанка (как-никак владельца ведущего в стране НПЗ) в формировании политики государственной трубопроводной монополии «Укртранснафта», а также в формировании политики закупок Госрезерва. И третий проект — переход «Укрнафты» на прямую продажу дешевого газа отечественной добычи сектору химии и металлургии.

Минтопэнерго и «Нафтогаз», только наметив контуры компромисса, хотели ассиметрично больше. Ведь поначалу, кроме выплаты дивидендов «Укрнафты», у госструктур было два стартовых требования. Во-первых, получение согласия группы на мирный раздел контроля над Кременчугским НПЗ с «Нафтогазом». Во-вторых, возлагались надежды на то, что частная группа, заводя своих менеджеров в «Нафтогаз» и «Укртранснафту», почему-то будет обязана предпринимать усилия по реализации некоторых ключевых внешнеполитических обязательств государства. Таких, например, как закупка и транспортировка каспийской нефти по нефтепроводу Одесса — Броды, или же создание государственного стратегического запаса и развития госпредприятия «Укртранснафтапродукт». Украинскому госаппарату, очень далекому «от методов Пиночета», лелеять подобные надежды в отношении группы компаний, контролируемых инвесторами с двойным гражданством, было абсолютно нереально. С таким же успехом можно было рассчитывать на их участие в закупке кафеля для облицовки мэрии столицы Барбадоса или поддержку развития военизированных сельхозкооперативов Израиля, почему бы и там нет?

Не менее нереальным был и встречный расчет инвесторов «Привата». По большому счету они явно ожидали, что загнанное в глухой угол противостояния с Президентом правительство ради союза с крупным капиталом будет максимально лояльным. А значит, закроет глаза на занижение цен при проведении аукционов по продаже ресурсов «Укрнафты» или же обеспечит декоративную работу антимонопольных инстанций.

ИТОГИ: КРИТИЧЕСКИЙ МАССИВ НЕДОГОВОРОК

В итоге подобного рода завышенных ожиданий «Нафтогаз» и представители интересов «Привата» пока смогли найти взаимопонимание лишь по очень узкому кругу проблем. Первая из них, касающаяся дивидендов «Укрнафты» и управления этой компанией, уже успешно решена. Ее результатом стало получение «Нафтогазом» более 2 млрд. грн. Куда более сложно будут достигаться следующие компромиссы.

В частности, в конце 2009 года «Укрнафта» без особого успеха вела судебный спор с НАКом о правах собственности на 8,49 млрд. м3 газа, в 2005–2008 годах отобранных «Укртрансгазом». Это ни много ни мало вопрос вывода «Привата» на газовый рынок, где тот ранее по-крупному никогда не работал. При позитивном для частных компаний исходе спора «Укрнафты» и структуры ПриватБанка получат возможность полностью закрыть потребности украинской химической и металлургической промышленности в газе по ценам, лишь символически ниже импортных.

Еще один исходящий из нынешнего компромисса спор тянется вокруг проекта закрепления «Привата» на Кременчугском НПЗ. Буквально до последнего времени «Приват» развивал этот проект на свой страх и риск, под угрозой судебного иска «Нафтогаза» о денонсации договора о создании работающего на базе этого НПЗ ЗАО «Укртатнафта». Нет ЗАО, нет денег, и все усилия зря. Нынешний компромисс уменьшает подобную угрозу. По крайней мере без лояльной позиции государства ему не удастся довести до конца борьбу за пакет акций, который ранее принадлежал российской «Татнефти» и Минимущества Республики Татарстан. Этот процесс состоит из двух этапов: первый — проведение аукциона по продаже 28,7788% акций, второй — утверждение его результатов собранием акционеров. Даже если «Нафтогаз» не будет принимать участие в аукционе либо же станет номинальным участником, без его регистрации на собрании акционеров последнее не сможет состояться. Теперь же перспектива аукциона, проведение которого было перенесено в ноябре на начало 2010 года, перестает быть призрачной.
И первая, и вторая из перечисленных выше сложных конфликтных позиций пока остались за рамками примирения сторон. К ним можно добавить еще одну проблему — развитие госмонополии «Укртранснафта» и системы государственных нефте- и продуктопроводов. Без интеграции с ними Кременчугский НПЗ не способен полноценно работать. Пока «Укртранснафта» и ее менеджмент находятся в орбите влияния учредителей ПриватБанка. Но деликатную стабильность в этом вопросе невозможно закрепить навсегда. Сегодня «Нафтогазу» нравится правление монополии, завтра — нет. Какими компромиссами скреплены гарантии? Пока никакими, что грозит мгновенной ротацией менеджмента «Укртранснафты» по желанию «Нафтогаза». А новые управленцы могут заявить, как уже было в 2008 году, что поставки на Кременчугский НПЗ из Одессы «нерентабельны и технически невозможны».
Наступившее перемирие в многолетнем конфликте государства и частных акционеров вокруг «Укрнафты» делает решение всех вышеперечисленных проблем необратимым. Существует и прямо противоположная версия, согласно которой нынешняя мировая может быть связана со стремлением «Привата» «очистить» свои нефтегазовые активы перед продажей одному из российских гигантов.

Андрей Старостин