ГМК КНР: Нам хлеба не надо – работу давай!

Металлургические предприятия КНР радикально улучшили свое финансовое положение по итогам января-сентября. Это позволяет китайцам упрочить мировое лидерство по объемам стальной выплавки. Причем секрет их успеха очень прост. Но далеко не все могут идти таким путем.

За 9 мес. стальное производство в КНР выросло на 6,1% по сравнению с тем же периодом 2017 г., до рекордных 699,42 млн т. Это 41,76% от глобальной выплавки за обозреваемый период. Доходность сталелитейщиков повысилась на 14%, до 818,894 млрд долл., прибыль – на 65,3%, до 51,897 млрд долл. – по данным Министерства промышленности и информационных технологий КНР.

У крупных предприятий, входящих в отраслевое объединение CISA, дела обстоят еще лучше: взлет прибыли на 86%, до 33 млрд долл. Тем не менее, как следует из данных ассоциации, мелкие и средние предприятия, не имеющие преимуществ от эффекта масштаба, все же внесли в общую копилку свои весомые 36,4% консолидированной прибыли. Исходя из этого, прибыльность стальной выплавки в КНР составила 74,2 долл./т, доходность – 1171 долл./т.

С точки зрения финансовой эффективности это более чем скромные значения по сравнению с показателями отельных крупных игроков российского ГМК. К примеру, у "Северстали" консолидированная прибыльность по EBITDA в пересчете на жидкую сталь достигла 340 долл./т, доходность – 940 долл./т, у группы НЛМК – 209 долл./т и 688 долл./т соответственно, у группы ММК – 151 долл./т и 585 долл./т.

Еще более успешно удалось сработать лидеру украинского ГМК, группе "Метинвест": консолидированная прибыльность по EBITDA 360 долл./т, доходность 1619 долл./т. При этом надо отметить, что украинским металлургам приходится работать в экстремальных логистических условиях.

Это и блокада судоходства в Азовском море, препятствующая своевременной поставке продукции ГМК на экспорт через порты Мариуполя и Бердянска, и перешедшие в разряд хронических проблемы железнодорожного госмонополиста ПАО "Укрзализныця", у которого для бесперебойного завоза сырья на метзаводы и вывоза готовой продукции не хватает то тягового состава, то подвижного, а в последнее время и того и другого одновременно.

Тем не менее, менеджмент "Метинвеста" в январе-сентябре смог выжать максимум из благоприятного расклада с ценами на сталь, полуфабрикаты и сырьевые материалы на внешних рынках. Например, стоимость горячекатаного рулонного проката на ShFE по состоянию на конец сентября держалась на отметке 615 долл./т – тогда как на 2 января было 640 долл./т. Максимум на торгах в Шанхае зафиксирован 19 июня – 684 долл./т, а 28 марта минимум – 594 долл./т.

Таким образом, в целом за обозреваемый период цены на готовый прокат отличались относительной стабильностью на торговой площадке, которая считается одним из важнейших глобальных индикаторов. Впрочем, в текущем квартале уже не все так хорошо: начиная с октября стоимость г/к рулонов на ShFE уверенно идет вниз, по состоянию на 11 декабря упав до 521 долл./т и посылая негативный сигнал другим региональным рынкам.

Поэтому можно предположить, что итоговые результаты доходности и прибыльности за 2018 г. несколько ухудшатся у крупных производителей во всех регионах мира. И это наглядный пример того, что любая медаль имеет две стороны. Поскольку если сопоставить объемы стальной выплавки и внешних продаж готовой продукции, несложно увидеть взаимосвязь: чем больше металла идет на внутренний рынок, тем меньше финансовая эффективность металлургической компании. Чем более она является экспортно-ориентированной – тем лучше финансовые результаты.

Так, в КНР за январь-сентябрь на экспорт пошло только 7,6% от выплавленной стали, у "Северстали" 35-36%, у НЛМК – 37%, у ММК – 18-22%, у "Метинвеста" – 72%. Зато у компаний, работающих на внутреннего потребителя, нет критической зависимости от глобальной конъюнктуры и связанных с этим проблем – прежде всего торгового протекционизма в виде заградительных пошлин для импортеров стальной продукции. Причем в последнее время протекционизмом увлеклись не только США и ЕС, но и практически по всему миру: в Юго-Восточной Азии, Латинской Америке, на Ближнем Востоке.

Т.е. здесь вполне уместно сравнение пресловутого журавля в небе и синицы в руке. И еще неизвестно, что лучше: если выше операционная эффективность, то и риски в разы выше. Между тем очевидно, что "Метинвесту" приходится быть экспортно-ориентированным в силу неспособности украинской экономики "проглотить" большие объемы стальной продукции. Тогда как в том же Китае правительство прилагает колоссальные усилия для стимулирования внутреннего спроса: строительство дорог, жилья, развитие машиностроение и автопрома и т.д.

Кроме того, в КНР значительное число металлургических компаний являются либо полностью государственными, либо оно присутствует в качестве акционера. Отсюда важная задача для местных производителей не получение максимального финансового результата, а обеспечение занятости, создание рабочих мест.

Не стоит забывать, что в начале пути экономических преобразований китайцам приходилось работать едва ли не за миску риса в день – чтобы таким образом снизить себестоимость конечной продукции, идущей на экспорт, и сделать ее более привлекательной по сравнению с конкурентами. Сейчас, когда Китаю уже удалось стать новой "мастерской мира", средняя зарплата в стране достигла 700-800 долл. в мес. Но если партия скажет "надо", то можно не сомневаться, как ответят сотни миллионов простых китайцев.

Ведь и в прошлом году, не столь благоприятном с точки зрения финансовых результатов, стальная выплавка в стране увеличилась. Теперь же для ее дальнейшего роста просто есть дополнительный трамплин в виде хорошей (как по местным меркам) производственной рентабельности.

И напоследок интересно взглянуть на результаты за 9 мес. концерна ArcelorMittal, крупнейшего в мире стального производителя. Интересно – потому что это глобальная компания у которой, строго говоря, нет экспорта и внутренних рынков. При этом операционная прибыльность составила 79 долл./т, доходность – 827 долл./т. Первый показатель сопоставим с результатами китайских коллег, второй – примерно соответствует среднему значению для российского ГМК.

Игорь Воронцов

МинПром