Апрельский саммит G20: ожидания и прогнозы

В центре дискуссий саммита G20 в Лондоне будут три темы: координация планов по восстановлению экономики, регулирование финансовой системы и международная торговля. "На полях" мероприятия Медведев впервые встретится с Обамой, пишут СМИ, хотя Америку больше интересует, произведет ли Мишель Обама в Европе такой же фурор, как в свое время Жаклин Кеннеди.

Британская The Guardian попросила собственных корреспондентов узнать, чего ждут от саммита G20 политики и журналисты в разных странах.

Россия ждет саммита с нетерпением, так как первая встреча Обамы и Медведева, вероятно, ознаменует легкое потепление в отношениях с США, отмечает московский корреспондент Люк Гардинг. Что касается повестки дня G20, то Россия наряду с Германией и другими странами ЕС не одобряет план США и Британии по противодействию кризису путем увеличения расходов. Москва поддерживает призыв Ангелы Меркель к ужесточению регулирования рынка вместо согласованных мер по стимулированию экономики, а также идею создания новой глобальной резервной валюты, которую выдвинул Китай, но отверг ЕС.

В Бразилии пресса и граждане предпочитают обсуждать войну наркокартелей, футбол и коррупцию, сообщает Том Филлипс.

"Во Франции глобальный финансовый кризис возродил традиционное недоверие к свободному рынку, глобализации и капитализму", – отмечает Анжелик Христафис, подчеркивая, что Саркози отказался от своей рыночной предвыборной платформы. На саммите Саркози потребует усилить международное регулирование и вообще перейти к более "нравственному капитализму", что соответствует общественному мнению.

"Афганистан не просто огражден от последствий глобального кризиса – он сейчас переживает бум: США и их союзники вбрасывают туда все больше денег, солдат и ресурсов", – утверждает Джон Бун.

В Китае звучит мнение, что саммит заложит фундамент новой финансовой архитектуры мира, где роль Китая возрастет, другие же говорят, что конкретные договоренности в рамках G20 невозможны, а США не уступят свою гегемонию добровольно.

Африканские лидеры пристально следят за событиями на саммите, но опасаются, что зарубежная помощь на развитие их стран будет сокращена, сообщает Ксен Райс.

Индия от глобального кризиса страдает не очень сильно, так как ее экономика во многом ориентирована на внутренний спрос, отмечает Рандип Рамеш. Индийцев интересует прежде всего стратегия США в Пакистане.

Экономика Ирана в основном изолирована от глобальной финансовой системы, и руководство страны с нескрываемым злорадством наблюдает за обвалом западной экономики, пишет Роберт Тейт.

В Ираке о саммите G20 мало кто слышал, политиков и финансистов в Лондон не пригласили, но иракские эксперты, по их словам, будут черпать в решениях саммита идеи диверсификации, так как на данный момент экономика Ирака на 90% зависит от нефти.

"Американская пресса почти не пишет о саммите G20", – отмечает Ивэн Макаскилл. Белый дом и министерство финансов не возлагают на форум особых надежд, помня о разногласиях с Францией и Германией. В США мало сообщают о том, что европейцы возлагают главную вину за рецессию на Америку, а телевидение больше интересуется тем, произведет ли Мишель Обама в Европе такой же фурор, как в свое время Жаклин Кеннеди.

Если "большая двадцатка" не сможет принять практические меры, то возобладает подход "каждый сам за себя", пишет комментатор Newsweek Дэниел Дрезнер. Если саммит не опровергнет мнение, что международные структуры занимаются пустой болтовней, сама идея глобального управления окажется под угрозой.

По словам Дрезнера, он и многие его коллеги годами указывали на то, что "большая восьмерка" морально устарела. Финансовый кризис стал своего рода катализатором, и появившаяся "двадцатка" более-менее отражает нынешний расклад сил на мировой арене: туда вошли ведущие страны Запада, страны БРИК и основные экспортеры нефти. Но на деле первый саммит G20 не дал положительных результатов, напоминает автор статьи: например, обещание не повышать тарифы с тех пор нарушили 17 из 20 участников ноябрьской встречи.

Бесспорно, сейчас ситуация иная, продолжает обозреватель. У Барака Обамы есть политический капитал, а у мировых лидеров – полное осознание глубины кризиса. Однако внутри самой "двадцатки" нет единства. Возможный провал и этой инициативы вынудит ведущих мировых игроков полагаться лишь на свои силы, что означает финансовый и торговый протекционизм – а, пожалуй, у нас и так достаточно параллелей с 1930-ми годами, заключает Дрезнер.

В центре дискуссий лондонского саммита G20 – три темы: координация планов по восстановлению экономики, регулирование финансовой системы и международная торговля, отмечает Жан-Мари Коломбани в испанской El País.

По первой теме достичь практически ничего не удалось: если США, Великобритания и МВФ убеждены, что необходимо направить активные усилия на стимуляцию спроса, то Германия и Франция полагают, что сделано уже достаточно и последствия кризиса в Европе не столь тяжелы, как в США, благодаря более развитым социальным системам.

Что касается регулирования, здесь, напротив, будет достигнут значительный прогресс, убежден автор статьи. За чисткой финансовой системы, инициированной США, должны последовать скоординированные усилия по борьбе с "налоговыми оазисами" и выработке норм, препятствующих неумеренности последних лет, приведшей к катастрофе.

Последний вопрос – о международной торговле. Коломбани напоминает, что именно сочетание регулирования и либерализации было решающим элементом развития и прогресса в 1960-е годы. И хотя усиление протекционизма во всех странах ВТО может привести к удвоению таможенных поступлений, оно надолго отсрочит перспективы восстановления экономики, отмечает он в заключение.

За несколько дней до начала саммита G20 Россия поспешила выдвинуть предложения относительно преодоления глобального экономического кризиса. Кремль выступает за новую систему резервных валют, пишет обозреватель австрийской газеты Der Standard Верена Дитхельм.

"В центре российского плана реформ стоит создание продуманной системы регулирования финансового сектора, пересмотр существующей политики резервной валюты, а также увеличение средств международных финансовых организаций и реформирование их структур", – пишет автор статьи, ссылаясь на заявления советника президента РФ по экономическим вопросам Аркадия Дворковича.

При этом, отмечает Дитхельм, в течение трех последних месяцев рубль потерял треть своей стоимости. Несмотря на то, что в настоящее время падение курса российской валюты остановлено, по оценкам Всемирного банка, от последствий кризиса, который будет более затяжным, чем в 1998 году, Россия страдает сильнее, чем страны Запада. По мнению экспертов Всемирного банка, российский ВВП сократится на 4,5%.