Еле-еле кинез в теле

"Кэрри" (Carrie) — новая киноверсия одного из первых романов Стивена Кинга, принесшего ему популярность в 1974-м. Уже в 1976-м Брайан Де Пальма снял по этой книге фильм, который до сих пор остается эталоном в жанре хоррора. 

Судя по всему, ни на какие оригинальные мысли кинговская книга об ужасе женского полового созревания Кимберли Пирс не навела, и предпринятое ею обновление сводится к легкому косметическому ремонту, в результате которого инфернальная история, рассказанная Брайаном Де Пальмой для взрослых, стала больше походить на стандартные триллеры из жизни старшеклассников. Несмотря на все кастинговые старания Кимберли Пирс, среди отобранных ею девочек и мальчиков мало кто может блеснуть яркой индивидуальностью, а не только хорошей фигурой. Зато главная героиня, которая по книге вообще должна бы выглядеть форменным чучелом, стала еще более миловидной, чем снявшаяся у Брайана де Пальмы Сисси Спейсек,— теперь ее играет Хлоя Морец.

После созданного ею незабываемого образа супергероини Убивашки в комиксе "Пипец" как-то с трудом верится, что злые одноклассницы могли выбрать эту девочку в качестве безропотного объекта травли: Хлоя Грейс Морец — артистка разнообразная, честно изображает гадкого утенка, но и ей трудно симулировать виктимность и зашуганность, когда в организме их практически нет. Впрочем, возможно, что в планы Кимберли Пирс, режиссера довольно феминистской ориентации (самый известный ее фильм — трансгендерная драма "Парни не плачут", в гонимой героине которой автору почудилось что-то общее с Кэрри), и не входило вызвать жалость и сочувствие, а больше волновало, насколько сокрушительное впечатление произведет финал, когда жертва школьных издевательств, наконец, получает возможность отомстить своим мучителям. 

Пролог тоже сделан не без претензии на шоковое воздействие — и это одно из немногих отличий новой "Кэрри" от классической, начинающейся с вкрадчивой, медленной сцены в душе, где героиня оказывается до полусмерти напугана началом первой менструации, о которой мама ее не просветила заблаговременно. В нынешней женской версии все, наоборот, начинается с криков и молитв на предельно повышенных тонах: играющая мать героини Джулианна Мур выкладывается в первые же две минуты, не только рожая в муках малютку Кэрри, но и собираясь сразу зарезать ее огромными ножницами — однако то ли телекинез уже действует, то ли материнский инстинкт просыпается в религиозной фанатичке, считающей размножение страшным грехом.

И первая сцена, увы, остается самой энергичной в фильме, который в дальнейшем мирно катится к финалу без малейшего саспенса. Правда, Кимберли Пирс не забывает отмечать произошедшие за 40 лет изменения в плане технического прогресса: одноклассницы не просто чмырят Кэрри, но и снимают это на айфон, а потом выкладывают веселые ролики в интернет. Есть, однако, от прогресса и польза: теперь Кэрри, открыв в себе способности к телекинезу, может навести справки в Google и смело отвечать своей мракобесничающей мамаше, что это не дар дьявола, а вполне имеющее право на существование явление природы. 

В злорадной сцене мести, когда облитая свиной кровью Кэрри начинает расшвыривать участников выпускного бала и громить помещение, Хлоя Грейс Морец откровенно наслаждается своей силой и всемогуществом, и в ее красивых движениях есть что-то балетное, но нет настоящей ярости и отчаяния — эта Кэрри не столько выплескивает эмоции, сколько исполняет эффектный цирковой номер, и месседж ее выступления — не "Будьте вы прокляты!", а "Полюбуйтесь, как я могу". Но любоваться особо зрителю тут не на что, потому что заурядные спецэффекты нынешней "Кэрри" уже не могут произвести такого впечатления, какое производили в 1970-е технические ухищрения более ограниченного в возможностях Брайана Де Пальмы. Аналогично и прогрессивные рассуждения Кимберли Пирс о том, что с пробуждением сексуальности к женщине приходит настоящая сила, уже не выглядят такими уж революционными, что ради их иллюстрации стоит затеваться с переделкой хорошей качественной вещи в посредственную. 

Лидия Маслова

МинПром