Жюри поверило глазам

На прошедшем в Сочи 25-м Открытом российском кинофестивале (ОРФК) "Кинотавр" главный приз достался картине Александра Котта "Испытание" — типичному образцу поэтического реализма, приобретающему дополнительную глубину благодаря модным апокалиптическим мотивам, связанным с первым испытанием водородной бомбы в Семипалатинске в 1949 году.

Перед премьерой "Испытания" в буфете сочинского Зимнего театра курсировали не самого высокого пошиба шутки, связанные с названием фильма, имевшие все-таки некоторые основания: картина будет трудна для восприятия зрителю, не привыкшему волевым решением концентрировать внимание на статичных зарисовках и к тому же не приученному к кинематографу, принципиально сделанному без диалогов.

Все это не отменяет определенной художественной ценности "Испытания", которому также достался приз за лучшую операторскую работу Левана Капанадзе и приз Гильдии киноведов и критиков. А если бы на ОРКФ существовал приз для режиссера монтажа, то и он был бы в данном случае вполне заслужен Каролиной Мачиевской, поскольку, как справедливо заметил Александр Котт, такого рода кино рождается не в процессе съемок, а на монтажном столе.

А на нем разложены кадры один другого живописнее, иллюстрирующие, сколько зрелищных вещей можно показать на фоне заката в казахской степи: солнце самым романтическим образом просвечивает через распущенные волосы 14-летней героини (Елена Ан), а если вырастить на фоне заходящего солнца камыш, то ожидание финального ядерного взрыва, нарисованного на компьютере, приобретет дополнительный драматизм.

Однако даже при отсутствии личной симпатии к такого рода киностихотворениям трудно не порадоваться тому факту, что небездарный режиссер в расцвете сил, каким является Александр Котт, получает от продюсера Игоря Толстунова в подарок редкую возможность не снимать бесконечные "Брестские крепости", а заниматься тем, что интересно очень узкому синефильскому кругу.

В принципе культурологическая ценность "Кинотавра" отчасти и заключается в возможности увидеть такой не корысти ради снятый артхаус, хотя от картин этого сегмента хотелось бы все-таки побольше радикальности или хотя бы тонкой двусмысленности, которая, например, присутствует в картине уже знакомого фестивалю автора Михаила Сегала "Кино про Алексеева".

Если Александр Котт снял стихотворение в картинках, то "Кино про Алексеева" можно сравнить с бардовской песней, раз уж герой Александра Збруева — знаменитый бард, проживший всю жизнь в иллюзии своей талантливости и востребованности. И хотя жизнеописание Алексеева смотрится не так бодро, как сегаловские "Рассказы", два года назад удостоенные кинотавровского приза за лучший сценарий, чем оно объективно хуже "Испытания", неочевидно.

Причины, по которым звягинцевское жюри предпочло одну картину другой, лежат скорее в идеологической плоскости, чем в художественной: роковая ошибка Михаила Сегала заключалась в том, что он позволил себе поиронизировать над Тарковским, который при всей любви и уважении к нему представляется в сегаловской интерпретации таким же эгоистичным демагогом, как лирический герой Алексеев.

Хотя сыгравший его Александр Збруев был достоин приза за лучшую мужскую роль не меньше, чем Алексей Филимонов из картины Оксаны Бычковой "Еще один год", уже игравший аналогичных чувствительных гопников и никаких новых граней таланта не открывший, в отличие от неожиданного Мераба Нинидзе, поворачивающегося комической стороной в полнометражном дебюте Евгения Шелякина "Ч/б".

Эта картина принадлежит к немного презираемой на ОРКФ категории кинематографа, который легко и интересно смотрится, но считается у профессиональной аудитории некой уступкой непритязательному вкусу. "Ч/б", road movie, в котором сыгранный Мерабом Нинидзе чучмек становится ангелом-хранителем ярого националиста (Алексей Чадов), в увеселительной форме затрагивает действительно острые социальные проблемы межнациональных отношений, но, возможно, из-за скользкой тематики не получил на фестивале даже приза жюри прокатчиков.

Вообще такая картина еще могла бы вызвать симпатию прошлогоднего председателя жюри, покорителя зрительских сердец Александра Митты, наградившего главным призом картину Александра Велединского "Географ глобус пропил", лишенную артхаусных претензий, но душевную и искреннюю.

В случае же с таким председателем жюри, как Андрей Звягинцев, отягощенным, словно шапкой Мономаха, статусом "наследника Тарковского" и закрывавшим "Кинотавр" депрессивной картиной "Левиафан", шансов у фильмов, улучшающих настроение и помогающих жить в состоянии героического пессимизма, изначально не было.

Кроме апокалиптического Александра Котта наиболее близким Андрею Звягинцеву автором оказался Юрий Быков с социальной драмой "Дурак", на пресс-конференции утиравший слезы и предрекавший, что если кто-то и спасет погибающую Россию, то безвестные сантехники.

Лидия Маслова

МинПром