В танце только юноши

Королевская аудиенция получилась довольно короткой — в девять вечера зрители уже разбирали свои шубы в гардеробе театра. Но, несмотря на краткость, сам вечер получился отменно лиричным, порой драматичным, а местами самоироничным. Ну и конечно, щедрым на аплодисменты и крики "Браво!".

Вместо привычного "For 4" танцовщики объединились в премьерном "Tristesse" на музыку Шопена (в исполнении Андрея Гугнина) по мотивам поэзии Поля Элюара, сочиненном Марсело Гомесом для своих друзей по короне. Сочинить балет на поэтические тексты без опоры на выраженный сюжет, да еще и без женщин, которые традиционно олицетворяют всевозможные духовные и лирические начала,— задача и для маститого хореографа не самая простая. Кстати, отсутствие балерины обозначено самим Элюаром: "Балерина / Никогда не научится / Литься и прыгать, / Как дождь".

Превосходный танцовщик Марсело Гомес, испытавший себя на ниве хореографа, сочинил балет с безусильной виртуозностью, с феноменальной простотой, в которой скрыта чуть старомодная элегантность. Он не отягощает хореографический текст, классический в основе, авангардистскими пластическими решениями: самым радикальным примером оказался кувырок через голову в финале одной из вариаций.

Балетмейстер отказался от соблазна наметить — хотя бы пунктиром — биографические подробности Поля Элюара, в которых столько театральных "вкусностей": участие в Первой мировой войне, супружество с Еленой Дьяковой (Гала), дружба с Сальвадором Дали, который увел у поэта жену, участие в партизанском подполье во время Второй мировой. Марсело Гомес построил ассоциативное повествование, где хореографический текст претворяет элюаровский ритм в пластические вирши — столь же летучие и изысканные.

В чинном выходе-антре четверка исполнителей, задав ясную хореографическую тему, лукаво дробит ее "сдвигом по фазе", словно разбрасывая слова по строчкам: "И мир так легок, / Что никак не усидит на месте, / Так весел, / Что ему не нужно ничего". И действительно, что еще надо этой четверке веселых ребят, кроме сцены, хорошей компании, любимых движений и сочувствующей публики? Эрман Корнехо прожигает жизнь-вариацию в дурашливых амбуате и издевательски точных комбинациях вращений.

Фридеман Фогель артистически ножкой ножку бьет и саркастически улыбается. Денис Матвиенко устало бунтует и свивает гибкое тело в пессимистическом резюме: "Жизнь обмякла, мои видения тусклы, / Все отреченья сказали последнее слово". Иван Васильев пофигистски машет рукой и хорохорится в пируэтах: "Не трогайте здесь ничего — обожжетесь! / Держите-ка лучше руки в карманах". Впрочем, если убрать из театральной программки строчку про поэзию Поля Элюара, что повлечет отмену поисков литературного подкрепления зрительным впечатлениям, балетик господина Гомеса можно признать приятным и нескучным приложением к вполне изящным и неназойливым танцам четырех прекрасных артистов.

Вектор эмоциональности дивертисмента второго отделения был направлен на самоидентификацию: выбранные танцовщиками номера говорили о глубоком внутреннем мире самих себя. Углубиться помогала самосочиненная хореография: в качестве самих себе балетмейстеров выступили Эрман Корнехо и Марсело Гомес. Планировался еще Иван Васильев, но заявленный им в афише авторский номер в первый вечер королевских танцев не был показан по необъясненным причинам. Денис Матвиенко вышел в трусах и исполнил финальный монолог главного героя из свежего балета "Великий Гэтсби" (хореография Дуайта Родена).

На спектакле хореографию поддерживали видеопроекции, которые разъясняли действие, демонстрировали крупные планы господина Матвиенко и всячески отвлекали внимание. Показанная же в рамках концерта хореография не выдержала самооголения: опус господина Родена показался вполне банальным рядом скомпилированных движений на тему "меня никто не понимает", в которых господин Матвиенко большую часть времени провел в ползании по полу.

Фридеман Фогель в номере "Mopey" (хореография Марко Гекке) изобразил, кажется, весь зоопарк: чесался и передвигался на корточках, словно горилла; вытягивал шею, как жираф; парил гордым орлом; клацал зубами, как крокодил; и величавой оленьей поступью огибал сцену. Повзрослевший Иван Васильев интерпретировал знакомый по предыдущим представлениям королей "Лабиринт одиночества" Патрика Де Баны как бесконечную муку бега на месте, которая запускает механизм самоуничтожения. Поклонники же привычно принимались аплодировать, едва только танцовщик начинал прыжковую или вращательную комбинацию.

Ольга Федорченко

МинПром

Новини

28 Березня 2024

Бразильська Vale може побудувати завод залізорудних брикетів у США

Суха Балка скоротила чистий прибуток утричі

Китай знову збільшив імпорт нержавіючої сталі

Імпорт сталі у США у лютому знизився на 3,3%

Запоріжкокс капітально ремонтує коксову батарею №2

Рудник Суха Балка знизив прибуток у 4,2 раза

Внаслідок ракетної атаки окупантів пошкоджені всі блоки Бурштинській і Ладижинській ТЕС

На кордоні з Польщею розблокували рух вантажівок у пункті пропуску Угринів-Долгобичув

Експорт морем зменшився через російські обстріли

Австралійська Centaurus проводить ТЕО нікелевого проєкту у Бразилії

ЄС знайшов компроміс щодо продовження безмитної торгівлі для України

На початку року США скоротили експорт металобрухту

З початку війни майже 19 тис українських компаній змінили місце реєстрації

ЄС в січні імпортував 240 тис тонн російської продукції ГМК

Запоріжсталь провела перший етап капремонту домни №3

Прокуратура заарештувала 2,3 тис. вагонів Ferrexpo

ВСІ НОВИНИ ⇢