Детское — значит отличное

В Музее Москвы проходит выставка "Советское детство". 

Девочка Саша, учащаяся 2-го "Б" класса школы в Барвихе, начертала свое собственное благодарное послание в книге отзывов экспозиции "Советское детство". Саше выставка понравилась, о чем она честно и сообщила. Голос современного ребенка, способного оценить советские елочные игрушки — пластмассовые коробки в форме зубца Кремлевской стены (в таких красных упаковках детям, чьи родители имели доступ к главной кремлевской елке страны в КДС, выдавали конфеты и мандарин), разноцветные санки, детские коляски, ластик, пластилин, циркуль "козья ножка" и многое другое,— принципиально важен.

Одно дело — взволнованные взрослые, видевшие молодыми и мускулистыми Анджелу Дэвис, Александру Пахмутову, Наталью Дурову, Юрия Гагарина, а также космических псов Белку и Стрелку (героические советские собаки совершали турне по различным домам пионеров, о чем свидетельствуют представленные на выставке фотографии). Другое дело — нынешние дети, для которых предметы детства их мам, пап, бабушек и дедушек — это действительно хорошие (или же не очень) игрушки. Оказывается, что все-таки хорошие.

Выставка "Советское детство" предваряется тезисным описанием положения детей в послевоенном СССР. Хрущевская оттепель подарила советским детям, во-первых, буржуазно роскошный универмаг "Детский мир" на площади Дзержинского (1957), а во-вторых, заставила их всех беспрекословно получать среднее образование (переход к обязательному среднему образованию состоялся в 1966 году). Экспозиция "Советское детство" удивительна тем, что в ней собрано все то, чему место, казалось бы, давно на помойке или же на свалке истории. Понятно, столь трепетно можно хранить фарфоровую чашку любимой бабушки, но каким же особенным человеком надо быть, чтобы много лет печься о холодном, как консервы, пластмассовом Крокодиле Гене?

Детство в СССР стартовало в роддоме (фото: представители советского загса приветствуют супругов и 53-сантиметрового нового члена общества), продолжалось в детском садике (фото: сценки тихого часа), на дворовой площадке (помнит ли кто-то лесенку в форме острой металлической ракеты с надписью "СССР" и красной звездой на борту?). Советский малыш не был обижен игрушками. Причем они были такими же, какими владел состоятельный малютка из страны капиталистического лагеря. Толстые медведи, ушастые краснощекие обезьяны, лошадки на колесиках и на полозьях, скульптурные неваляшки, расписные волчки, миниатюрные велосипеды и коляски — катать по паркету (или линолеуму) писклявых кукол. Плюс детские швейные машинки для девочек, красные гоночные "Москвичи" для мальчиков, лыжи и ракетки для бадминтона, хулахуп и торжественные санки.

Детство советского ребенка было плановым, как советская экономика, и сугубо коллективным: об этом говорят фотографии кружков по интересам — вот группа школьников "пытает" черепашку, вот группа дошкольников проницательно наблюдает за толстым кроликом. Даже домашний вечер и тот был коллективным. К голубым экранам страны прибегали все дети, чтобы не пропустить назидательные манифесты Фили, Хрюши, Степашки и Каркуши из передачи "Спокойной ночи, малыши!" и дождаться лакомого, но всегда такого короткого мультфильма (легендарная передача стартовала на "второй кнопке" ЦТ СССР 1 сентября 1964 года). Кукольные звери начала 1970-х годов выпуска (куклы обновлялись раз в три года) удостоились на выставке в Музее Москвы заслуженной персональной витрины.

Советская школа представлена в "Советском детстве" скорее как усложнение детства. Тщедушные школьные тетрадки соседствуют с трудоемкими, полиграфически очень профессиональными изданиями "Веселых картинок", свирепые учебники по "Физике", "Химии" или "Природоведению" (есть и букварь с обращением к детям "Н. С. Хрущева — великого борца за мир") — с пластилином и растрепанными от хулиганства книжками Николая Носова.

Рядом с официальными классными фотографиями (где классный руководитель в рамочке по центру) — множество лирических, действительно прекрасных черно-белых школьных снимков. Эти снимки — о первой любви, о школьных танцах, о первом и последнем звонке, о сборе металлолома (кстати, в 1962 году 52-я московская школа сдала стране 80 т металлолома!), о взвешивании макулатуры и книжных ярмарках, о мечтах и дружбе, об обидах и плохом поведении, о прыжках в сугроб и предстоящих школьных экзаменах. Даже официальная хроника советской школы, явленная в красных знаменах, торжественных обещаниях, сборах подписей "в защиту чилийских патриотов", выглядит настоящей лирикой. Из "Советского детства" исключена история советских каникул, вместо нее "городские" — цирк, кукольный театр и Новый год со всеми атрибутами.

Документы эпохи: отлично сохранившиеся, "промасленные" лыжи школьника Юры Чистова, пионерский вымпел Валентины Терешковой, побывавшей с настоящей великой целью в космосе на борту корабля "Восток-6" в 1963 году, и, конечно, истинное пионерское признание небольшого коллектива советских детей, обращенное к классному руководителю. Вот как оно, написанное кривым почерком на тетрадном листке в полоску, звучит: "Засим уведомляем, что ластик действительно поделен между левой половиной класса и правой. Юра Куликов и Шкунов Вова".

Екатерина Истомина  

МинПром