Хорошо открытое старое

В субботу в Гран-Пале открылась для публики 28-я Биеннале антикваров, последняя в двухгодичном и первая в ежегодном формате. 124 галереи, поглощение салона Paris Tableau, три музейные выставки, не менее чем 88 тыс. посетителей — и параллельная ярмарка идейных противников новой биеннале. Рассказывает парижский корреспондент "Ъ" АЛЕКСЕЙ ТАРХАНОВ.

"Мы с тобой два берега у одной реки",— сказал нынешнему президенту Национального синдиката антикваров Доминику Шевалье его предшественник Кристиан Дейдье, низложенный перед прошлой биеннале. И организовал на другом берегу Сены параллельную ярмарку Le Rendez-Vous, пригласив на рандеву в Сен-Жермен всех недовольных новой структурой. Таковых набрался только десяток, и, хотя они говорят о том, что они "сливки антикварного сообщества", численное превосходство — за регулярными силами.

В Гран-Пале приехали 124 антикварные галереи, гораздо больше, чем насчитывалось два года назад — 74. Если вспомнить галеристов, выставлявшихся на биеннале долгие годы, а в этом году отказавшихся от участия, состав обновился более чем вдвое. То, чего хотело новое руководство, жаждавшее "молодой крови".

В числе собравшихся не так много французов, как раньше, что тоже полезно. Именно французское засилье лишало биеннале привлекательности — гораздо комфортнее было просто приехать в Париж на недельку и обойти всех самых интересных торговцев, чем спешить в Гран-Пале. Поэтому здесь с радостью встречают бельгийцев, швейцарцев, британцев, американцев, голландцев, итальянцев.

Гораздо больше стало современного искусства, впрочем, именно того, которое уже ушло в прошлое. Как говорят антиквары, чтобы стать их клиентом, художнику следует сначала умереть. Омоложение экспонатов тоже объяснимо: искусство небездонно, старые вещи находят своих хозяев или засыпают в музеях. В поисках новых сокровищ антиквары начинают вскапывать ХХ век, обнаруживая там многое из того, что даже мы, современники, не знали.

Частью новой Biennale des Antiquaires стал независимый ранее салон старой живописи Paris Tableau, участники которого вошли в общий список галеристов на биеннале. Для того чтобы их выставки не потерялись, устроители обратили особое внимание на планировку, ставшую менее помпезной, но гораздо более функциональной. Опытная музейная дизайнерша Натали Криньер ограничилась эффектной ротондой в центре, зеркала которой умножают красоту главного купола Гран-Пале. В остальном же пространство поставлено на службу антикварам, чему они несказанно рады.

Долгожданная экспозиция Государственного Эрмитажа расположена в Почетном салоне на самом почетном месте. Привезенная из Санкт-Петербурга выставка называется "Век французской элегантности" и объединяет предметы, которые русский двор покупал в Париже. Многие из них впервые гостят на родине. Тут и работы французских краснодеревщиков, и гобелен с изображением царской охоты, и огромная витрина с работами серебряных дел мастеров.

Среди них — знаменитая "Чесменская чернильница" Екатерины II, заказанная во Франции в честь победы русского флота, и монументальный серебряный сюрту-де-табль в стиле Регентства. Таких богатых столовых украшений не осталось во Франции, революция и королевские прихоти заставляли переплавлять серебро, у русских же царей они сохранились в неприкосновенности.

Специальная выставка посвящена часам. Ее привез из Женевы Фонд высокого часового искусства (Fondation de la Haute Horlogerie, FHH). Расположенный прямо напротив главного входа стенд FHH представляет выставку "Завоевание времени", уже виденную в прошлом году в Милане. Это рассказ о том, как измерительный прибор — от солнечного гномона до атомного секундомера — становится произведением искусства.

Участие FHH важно для антикваров, потому что в его витринах лежат вещи бунтарей, ювелирных марок, которые покинули биеннале. Им предлагали слишком маленькие площади — стандартные 140 кв. м — и слишком много за это просили. Ставка аренды для антикваров — €900 за 1 кв. м, с ювелиров потребовали даже не втрое, как раньше, а почти вчетверо больше. Обидевшись, они хлопнули дверью. В Гран-Пале в этом году всего четыре ювелирных стенда — De Grisogono из Женевы, лондонско-брюссельский Boghossian, Синди Чао из Гонконга и Нирава Моди из Индии.

Выдающаяся выставка вещей второй половины ХХ века представлена Mobilier National. Это удивительное государственное учреждение с королевских времен занимается хранением и использованием шедевров прикладного искусства. Использованием строго адресным, для украшения государственных учреждений, посольств Франции во всем мире. Его задача не только хранение, но и созидание, художники не раз получали заказы на предметы мебели, дизайна, ткачества. Одним из открытий биеннале стал многометровый гобелен, триптих, сотканный тридцать с лишним лет назад на Мануфактуре гобеленов по эскизам художника Жана Девана (1921-1999).

"Какая жалость, что их нельзя купить,— с чувством сказал при мне пожилой коллекционер своему галеристу, выставлявшемуся по соседству.— Вещи на вашем стенде, конечно, хороши, но вот за это чудо я бы заплатил любую сумму". Не берусь представить себе высоту коллекционерской гостиной, но, может быть, он готов был построить ради Девана отдельный дом.

Алексей Тарханов

МинПром