КАРТ-БЛАНШ. Синдром политической усталости

 Похоже, вопрос о том, куда идет Украина, перестает быть риторическим. Функционеры Европейской комиссии весьма оптимистически оценивают перспективы Вильнюсского саммита «Восточного партнерства» 28–29 ноября, а литовский посол в Украине Пятрас Вайтекунас и вовсе заявил, что подписание Украиной Соглашения об ассоциации с ЕС станет «шагом невозврата», после которого обсуждение любых способов альтернативного позиционирования Киева утратит смысл.

Впрочем, по мнению западных экспертов, с Украиной все не так просто, и одного лишь охлаждения в украинско-российских отношениях на высшем уровне недостаточно, для того чтобы сделать геополитический разворот Киева на Запад необратимым. В таких условиях полномасштабный экономический конфликт между Россией и Украиной оказался бы более чем кстати. С одной стороны, это помогло бы излечить украинского обывателя от православно-славянской ностальгии, с другой – ослабило бы склонность правящей группировки к самостоятельным решениям.
Интересы сторон давно определились и вряд ли могут служить поводом для сенсации. В июньском Послании президента Виктора Януковича к Верховной Раде «европейский выбор» и «европейская интеграция Украины» названы главными приоритетами. Цели европейской политики Украины обусловлены участием в «реализации европейского проекта с его ориентированностью на безопасность и процветание всей Европы».

Хотя в странах ЕС предпочитают жестко критиковать украинские власти за уголовное преследование Юлии Тимошенко и вроде бы формально не признают Украину полноценным демократическим государством, подготовленный к подписанию проект Соглашения об ассоциации брюссельские бюрократы скорее всего подпишут. И дело здесь в прагматическом интересе, обусловленном расширением экономического влияния ЕС в странах Восточной Европы.

Присоединение Украины к таможенной зоне ЕС обеспечивает европейским производителям товаров и услуг дополнительные выгоды, поскольку от либерализации рынков выигрывают страны с более развитой экономикой. Как предполагается, экспорт из ЕС в Украину будет расти намного быстрее, чем импорт на европейский рынок украинских товаров, к которым будут применяться различные квоты и ограничения по качеству продукции.

Российские предложения об участии Украины в Таможенном союзе, смысл которых формально подтвердил Владимир Путин, сводятся к тому, что украинская экономика получит конкурентные преимущества только в союзе с российской. Однако приходится констатировать, что в ходе недавних встреч президентов и премьеров двух стран сторонам так и не удалось найти приемлемые способы взаимодействия экономик двух стран. Впрочем, о характере и содержании этого диалога почти ничего не известно. Поэтому трудно оценить степень взаимной заинтересованности и серьезность обсуждения.

Главные мотивы, которыми руководствуется официальный Киев, обусловлены нынешним этапом международной конкуренции, в которой все более явно проступает обострение соперничества между евро-атлантическими структурами и Китаем и в котором Москва с ее Таможенным союзом и евразийским интеграционным проектом занимает промежуточное положение. По крайней мере в том смысле, что российский проект серьезно зависит и от политики Запада, и от темпов и характера «мирного возвышения» Китая. В назревающем витке конкуренции крупный украинский бизнес, похоже, сделал устойчивую ставку на Запад, добиваясь легализации капиталов и стремясь войти в состав транснациональной финансово-экономической элиты. До тех пор пока не определились выигравшие и проигравшие, бесперспективно рассуждать о том, кто прав и кто виноват. Поэтому более уместно попытаться оценить вероятные тенденции.

Ассоциация с ЕС не обещает украинскому правительству выигрышей в сфере экономики. Рецессия в еврозоне и низкие рейтинги Украины не позволяют рассчитывать на существенный приток иностранных инвестиций. Вместе с Соглашением об ассоциации Европейская комиссия подпишет с Украиной временное соглашение о введении в силу положений о зоне свободной торговли, которое может начать действовать с 2014 года. В качестве компенсации Киев может получить новую кредитную программу МВФ, что позволит расплатиться с текущими долгами, но усилит финансово-экономическую зависимость. Если кредитная программа МВФ, как ожидается, будет связана с пересмотром внутренних цен на газ, это создаст явные предпосылки для смены власти в 2015 году.

В сфере энергетики Киев будет вынужден играть по правилам ЕС, включая сокращение поставок российского газа и продолжение попыток частичной компенсации потерь с помощью реверсных поставок от европейских трейдеров. Свертывание машиностроения ускорит распад традиционной структуры украинской экономики.
Крен Киева в сторону ЕС будет сопровождаться усилением политического давления со стороны европейских политических кругов и обострением экономических проблем с Россией. Высказываются предположения, что после Вильнюсского саммита «Восточного партнерства» между Москвой и Киевом разразится невиданная по масштабам торговая война. В этом плане уместен вопрос, является ли «европейский выбор» Киева окончательным и насколько серьезно торговая война с Россией может повлиять на проевропейскую позицию украинской власти.

Мнения на это счет весьма различны. С точки зрения расстановки сил в украинской политике вряд ли стоит рассчитывать на переориентацию Киева в пользу евразийского интеграционного проекта, даже если торговые санкции со стороны Москвы приведут к неприемлемому ущербу. По крайней мере лидеры украинской оппозиции являются гораздо более прозападными в идеологическом плане, чем нынешняя власть. Новый российско-украинский экономический конфликт, учитывая его во многом «рукотворный» характер, позволит представить ситуацию в Восточной Европе с чисто геополитической точки зрения и будет наверняка использован как повод для возобновления дебатов о расширении ответственности НАТО.

Сергей Толстов