Это жуткое слово дефолт

"Украина никогда не объявит дефолт!", – заявляет премьер-министр Арсений Яценюк. "Дефолта не будет!", – вторит ему председатель Национального банка Украины Валерия Гонтарева. "Дефолта не будет, не будет, не будет!", – вот уже несколько месяцев повторяют украинские политики и правительственные эксперты. Тем не менее в украинских СМИ в последнее время увеличивается количество материалов, авторы которых считают, что он таки будет и довольно скоро. Однако главное не в том, объявит ли Украина дефолт, а в том, как нынешний кризис в государственных финансах скажется на состоянии экономики страны и положении ее граждан.

Как плохо быть бедным

Чтобы сделать вывод о том, что украинские государственные финансы находятся в самом плачевном состоянии, не надо быть большим экспертом. Все ведущие международные рейтинговые агентства ставят Украину на один из самых низших уровней – всего лишь на ступень выше дефолта, то есть неспособности платить по своим долговым обязательствам. Курс гривны в этом году упал более чем на 60% по отношению к доллару и удерживается от продолжения спада лишь волею Нацбанка и фактическим введением режима ограниченной конвертируемости национальной валюты. Государственный и гарантируемый государством внешний долг по всем признакам к концу текущего года превысит 65% от ВВП, тогда как в начале года это соотношение лишь немногим превышало 40%.

При таких раскладах и в самом деле можно предположить достаточно высокую опасность дефолта – такой ситуации, когда в один прекрасный момент Украина не сможет расплатиться по какому-либо текущему платежу. Сам по себе этот факт не слишком страшен. Так называемый технический дефолт, представляющий собой кратковременную нехватку средств для срочного покрытия долговых обязательств, является достаточно распространенным явлением как в корпоративной, так и в государственной практике.

В частности, во время финансового кризиса 1998 года Украина однажды пропустила платеж по своим облигациям, но в дальнейшем успешно компенсировала потери владельцам этих ценных бумаг. В начале октября 2014 года "Нафтогаз Украины" тоже вовремя не заплатил 1,67 млрд. долл. по еврооблигациям, но уже буквально на следующий день эту сумму погасило государство, по словам премьера Яценюка, взяв недостающие деньги из международных кредитов.

Реальную опасность представляет собой ситуация, когда государство официально отказывается от уплаты долгов, то есть объявляет так называемый суверенный дефолт. В международной практике это явление достаточно редкое. За последние 20 лет подобная ситуация случалась всего пять раз. Дефолт объявляли Мексика в 1994 году, Россия – в 1998, Аргентина – в 2001 и 2014 годах и Уругвай – в 2003. Очевидно, именно его имеют в виду те эксперты, когда предупреждают о высокой вероятности дефолта в Украине.

Что происходит, когда государство перестает платить по прежним долгам? Прежде всего, ему сразу же перестают предоставлять новые займы. Страна на годы фактически теряет возможность размещать свои облигации на международном рынке капитала и может лишь рассчитывать на кредиты от Международного валютного фонда. От объявления дефолта сразу же страдают национальные компании и банки. Им тоже перестают давать в долг либо резко ужесточают условия заимствования. Становится очень сложно привлекать внешнее финансирование под крупные инвестиционные проекты.

Но, пожалуй, главная проблема, связанная с дефолтом, – это резкое обесценение национальной валюты. Как правило, страна заявляет о невозможности расплаты по обязательствам лишь в том случае, когда у нее уже действительно нет средств – уж слишком большие издержки несет этот шаг и с репутационной, и с финансовой точки зрения. Так, например, правительство Аргентины в 2001 году, пытаясь предотвратить банкротство, фактически конфисковало валютные депозиты граждан, принудительно конвертировав их в песо, но это ему все равно не помогло. Обычно при объявлении дефолта в стране возникает ажиотажный спрос на валюту, а национальный банк не в силах держать курс и резко отпускает его. В результате местная денежная единица девальвируется в 2-3 раза.

Причем подобное взрывное падение национальной валюты является рекомендуемым и даже требуемым МВФ шагом. Вообще, наиболее травматичным как для экономики, так и для населения страны является даже не сам дефолт, а выход из дефолта, то есть восстановление способности государства платить по своим обязательствам. А для этого необходимо выправить платежный баланс, чтобы в страну заходило больше валюты, чем уходило из нее.

Девальвация считается здесь самым надежным средством. Во-первых, резко падает импорт. Во-вторых, местные компании благодаря сокращению затрат (например, на рабочую силу) становятся более конкурентоспособными на мировом уровне и получают возможность для развития своего бизнеса за счет импортозамещения и увеличения экспорта. В то же время большая часть компаний, связанных с импортом (например, торговля) или имеющих валютные долги (это наиболее актуально для банков), банкротится, из-за чего растет безработица. А население теряет не только значительную часть сбережений, но и доступ ко многим товарам и услугам, например, зарубежным туристическим поездкам или импортным лекарствам.

Кстати, объявив о неплатежеспособности, страна отнюдь не списывает все свои долги одним махом, а вступает в длительные и сложные переговоры с кредиторами о реструктуризации. Иногда ей удается достаточно быстро достичь с ними компромисса и урезать сумму платежей, иногда – нет. Например, переговоры о реструктуризации аргентинского долга общим объемом 132 млрд долл. длились 13 лет, но так и не завершились устраивающим всех решением. Группа кредиторов аргентинского правительства, так называемые финансовые стервятники, через суд в США потребовала 100% погашения принадлежащих им ценных бумаг. Это вынудило Аргентину в августе текущего года во второй раз объявить дефолт со всеми вытекающими из этого негативными последствиями.

Безусловно, правительство Украины тоже хотело бы избежать всех этих проблем. Тем более что в нынешнем финансовом положении украинского государства, как говорится, есть нюансы.

Он уже пришел!

Если исходить из баланса валютных платежей и поступлений украинского государства на ближайшие месяцы, можно согласиться с тем, что немедленный дефолт Украине, действительно, не грозит. По данным Министерства финансов, до конца года правительству осталось выплатить по внешнему долгу 2,1 млрд долл., тогда как валютные запасы страны вроде бы должны пополниться 2,7 млрд долл. от МВФ.

Конечно, ситуация выглядит достаточно напряженной. Так, в последнее время украинские СМИ обсуждают тяжелые последствия возможного требования России о досрочном погашении еврооблигаций на сумму 3 млрд долл., если государственный долг Украины превысит 60% от ВВП (а он таки превысит, причем, очевидно, уже по итогам третьего квартала). Как заявляют представители властей, эту выплату можно будет отложить до второго квартала 2015 года, но суть здесь не в этом. 3 млрд долл. – сумма по международным меркам достаточно скромная, и если ее уплата вызывает такие трудности, это свидетельствует о серьезном финансовом неблагополучии.

Но самое главное заключается в том, что украинская экономика на сегодняшний день уже фактически находится в дефолтном состоянии. Ведь все неприятности, обычно связываемые с дефолтом, в ней уже случились или же вот-вот нагрянут, подкравшись незаметно. Гривна за этот год уже обесценилась более чем наполовину, что привело к резкому сокращению импорта. По данным Госкомстата Украины, в январе-июле 2014 года в страну было ввезено на 22% меньше товаров, чем за тот же период годичной давности. Прочие милые последствия наподобие роста безработицы, падения уровня доходов населения, массового разорения малого и среднего бизнеса, сокращения оборотов внутренней торговли как раз начинают проявляться на наших глазах.

Возможность Украины расплачиваться по своим обязательствам уже сейчас вызывает сомнения. По мнению некоторых специалистов, отсутствие прогресса в газовых переговорах с Россией связано не столько с политическими противоречиями, сколько с тем, что Украина сейчас просто не в состоянии выплатить 3,1 млрд долл. газовых долгов плюс немногим более 1,9 млрд долл. предоплаты за 5 млрд куб. м газа.

Украина фактически отрезана от международного рынка капитала. С начала 2014 года она осуществила всего два выпуска еврооблигаций: на 100 млн долл. в январе и на 1 млрд долл. под гарантии США в мае. Ранее сообщалось, что еще одна эмиссия могла быть организована в сентябре, но она так и не состоялась, поскольку привлеченные таким образом средства были бы слишком дорогими. В настоящее время доходность украинских государственных ценных бумаг превышает 17% – почти в два раза больше, чем в относительно благополучном 2012 году. По сути, Украина в последние месяцы получает кредиты из-за рубежа только от МВФ, Мирового банка и в рамках межгосударственных соглашений. Именно по этой причине внешний долг Украины в этом году сокращается: правительство погашает старые долги с помощью кредитов МВФ и за счет вымывания национальных валютных запасов, поскольку не может рассчитывать на рефинансирование.

Судя по всему, ведущие украинские банки и промышленные компании тоже испытывают определенные трудности с внешним финансированием, да и не сильно к этому стремятся. Дальнейшее падение курса гривны (пусть не официального, а на сером рынке) может быть выгодно только тем, кто получает львиную долю доходов от экспорта. Для тех же компаний, которые работают в значительной мере с внутренним рынком, валютные заимствования в данный момент крайне рискованны.

В то же время официальное объявление дефолта Украины сейчас нежелательно. Прежде всего, оно может дать лишь дополнительные минусы, но решительно никаких плюсов. Во-первых, рассчитывать на списание большей части долга не приходится. Крупнейшими кредиторами Украины являются в настоящее время МВФ и другие международные организации, которым изменять условия предоставления кредитов запрещено уставом. А более 40% украинских гособлигаций держит американский взаимный фонд Franklin Templeton, который ряд экспертов считают финансовым стервятником. Возможно, в случае дефолта Украины он все равно потребует от нее 100% погашения облигаций через суд.

Во-вторых, у Украины просто не просматривается перспектив выхода из дефолта. Страна очень сильно зависит от импорта, получая из-за границы порядка 60% необходимого ей природного газа, 85% нефтепродуктов, 100% топливных сборок для атомных реакторов, а теперь еще собирается покупать за рубежом уголь. В Украине практически не осталось собственного производства автомобилей, а национальная бытовая техника, электроника, компьютеры, устройства связи либо не выпускаются вообще, либо занимают незначительную долю рынка и очень широко используют иностранные комплектующие. Критическим импортом для Украины являются многие лекарства и медицинская техника, пластики, промышленное оборудование… В случае дальнейшего падения гривны эти рынки могут просто остановиться с катастрофическими социальными последствиями.

При этом даже глубокая девальвация гривны не поможет существенно увеличить украинский экспорт – естественно, при продолжении прежней политики евроинтеграции и разрыва отношений со странами Таможенного союза. Для развития сельского хозяйства будут необходимы импортные удобрения и семена, не говоря уже о сельхозтехнике. Выплавка стали упала более чем на треть. Большая часть промышленной базы потеряна для Украины вследствие экономических неурядиц и войны на Донбассе, причем, возможно, уже безвозвратно. В стране просто не осталось тех отраслей, которые могли бы стать новым локомотивом национальной экономики при двух-трехкратном обесценении гривны. Ставка же исключительно на экспорт пшеницы, кукурузы и железной руды фактически превратит Украину в "холодную Африку" с соответствующим уровнем жизни и социального благополучия.

Право же, на этом фоне вопрос, объявит когда-либо Украина дефолт или не объявит, – глубоко второстепенный. Как отметил еще в сентябре Андре Куусвек, бывший директор ЕБРР в Украине, есть вещи и пострашнее дефолта.

Виктор Тарнавский

МинПром