Гибель человечества в семейном кругу

"Троянцы" в Мариинке — опера с еще недолгой, но уже непростой историей. Впервые эта масштабная партитура была осилена коллективом театра летом 2009 года в концертном исполнении. Результат пришелся по вкусу и публике, и критике, и худруку Мариинки, взявшемуся довести дело до полноценной постановки.

Вскоре — в декабре того же года — она и состоялась, да еще какая! Отважная каталонская группа "La Fura dels Baus" сочинила грандиозный спектакль, открывший для Мариинки новый тип театрального дела, уже освоенный на европейских оперных подмостках,— высокотехнологичный блокбастер.

Но судьба того проекта сложилась неблагополучно: немыслимо трудоемкая в прокате постановка к тому же была принята нашей публикой скорее с недоумением, чем с восхищением и вскоре пропала с афиш. А Мариинка продолжала время от времени поддерживать боевой дух "Троянцев" концертными исполнениями, постепенно подбираясь к новому постановочному варианту. На этом пути Валерий Гергиев предпочел взъерошенному стилю "La Fura dels Baus" иное решение — театр приятных впечатлений.

Пользуясь лексикой из как будто далекой, но в чем-то и близкой оперному делу области, можно сказать, что Яннис Коккос прекрасный маркетолог. Режиссер не забывает, что опера — это прежде всего вид культурного досуга, элитарного и демократичного одновременно. Что означает союз патетики и сентиментальности, столь мастерски заключенный им на сцене Мариинки.

Первое у него уравновешивало второе с таким расчетом, чтобы обоим совершить необременительную прогулку по вергилиевскому сюжету. Режиссер предложил конструкции мизансцен, образы героев и действия хористов из ассортимента проверенных десятилетиями решений, кажущихся органичными в силу своей привычности. Смотришь на них, скучаешь, но тут же и думаешь: вроде работает, глаз не мозолит, чего ж еще желать?

В этой постановке все так складно и так благополучно, что драматизм сопроводительного текста из программки ("смерть мира", "гибель человечества") вызывает неуместный дискомфорт. Как если бы вам сообщили, что симпатичный дизайнерский стул понимается автором как трон Аида. Яннис Коккос очень грамотно — на уровне "красного диплома" — развел солистов и хор, декорировал место действия стильной и эргономичной сценографией, не забыл про видеопроекции, задействовал некоторую сценическую машинерию (раздвижной пол, подвесные конструкции, огромное зеркало в качестве наклонного задника).

И все это выполнено на высшем уровне, если под таковым понимать безупречный профессионализм. Последний и помог скупой на нетривиальные идеи постановке выйти добротным зрелищем — на любой вкус, кроме взыскательного.

По музыкальной же части все наоборот — это работа именно на взыскательного слушателя. Не секрет, что драматургическая конструкция "Троянцев" при всей прелести музыки довольно громоздкая, и развернуть ее с необходимыми логикой и драйвом — задача непростая. Поэтому захватить слушателя может только очень хорошее исполнение. Такое, какое и досталось публике в этот долгий — более пяти часов — вечер.

Про вокал Екатерины Семенчук (Дидона), Млады Худолей (Кассандра), Сергея Семишкура (Эней) и остальных солистов можно сказать вроде те же, что и про постановку, слова — органичность, безупречность. Но в их случае это не означает тривиальность. Трудно сказать почему — мастерство, харизма, крепкое плечо оркестра и его дирижера? В любом случае слушать было интересно. Особенно в местах наибольшего экстатического накала или, наоборот, тишайшей психоделики, убеждавших, что темам "смерти мира" и "гибели человечества" все-таки тесновато в интерьерах непринужденного шоу, пусть и высококлассного.

Владимир Раннев

МинПром