Инвесторы теряют интерес к добыче нефти и газа по совместным проектам

Николай Зюзькевич, директор департамента геологии и производства НАК «Надра Украины», рассказал, как проходит реорганизация госкомпании и кто стоит за скандалом вокруг разработки сахалинского месторождения углеводородов.

— Николай Петрович, сколько месторождений находится в разработке НАКа?

— НАК обладает правом на исследование 360 месторождений, 240 из которых находятся в производственной разработке. На большинстве из них открыто геологоразведочное строительство. В моем ведении находятся четыре производственных предприятия, которые осуществляют геологические работы. Наиболее перспективные недра расположены в восточном регионе Украины.

— Какой объем средств на эти работы необходим?

— Для обеспечения работы наших предприятий необходимо 300 миллионов гривен в год. В прошлом году нам выделили из бюджета 14 миллионов. Этой суммы недостаточно для работы даже на одной скважине. Стоимость одной бурильной установки с глубиной бурения 5 километров составляет 75 миллионов гривен. Как нам быть в этой ситуации? Естественно, компания вынуждена привлекать инвесторов. Но они идут в наши проекты неохотно, учитывая тот факт, что с каждой сменой руководства «Надр» меняются планы по участию в совместных проектах.

— Например?

— В 2006 году были пересмотрены права на 20 перспективных участков. По сути — грабеж, а на деле — все в порядке, поскольку эти действия были подкреплены документами. В 2007 году при бывшем руководителе госкомпании Эдуарде Ставицком «ушло» 19 очень хороших участков. В частности Резниковское, Берестовское, Терковское, Загорянское, Харьковцовское месторождения.

— СП «Дэвон», в котором «Надра» имеют долю, приостановило инвестиции в проект по разработке Сахалинского месторождения. В чем загвоздка?

— Это месторождение относится к категории среднего по запасам углеводородов. Исследования по этому участку начаты еще в 1985 году. В 2000 году создано СП «Дэвон», в которое вошли НАК «Надра» и польская компания PGNiG. Также в проект на правах акционеров входят еще несколько компаний. За время разведки месторождения государство вложило в него 1,5 миллиарда гривен инвестиций.

Но 16 января этого года нас поставили в известность, что лицензия на разработку месторождения, согласно судебному решению, передана фирме «Укрнефтебурение». У нее нет ни техники, ни оборудования, ни специалистов. Мне также известно, что вся информация по защите запасов, которую мы готовили все эти годы, продана «Укрнефтебурению».

— Вам известно, кто стоит за этой компанией?

— Да, Николай Злочевский, бывший глава Госкомитета природных ресурсов. В декабре 2004 года он выдал спецразрешение на пользование недрами Сахалинского месторождения ЗАО «ВК «Укрнефтебурение». С тех пор Злочевский оспаривал право НАК «Надра» на участие в разработке месторождения.

— Чьи интересы представляет Злочевский?

— Мне об этом ничего не известно, как, собственно, и об интересах других инвесторов. Знаю, что он имеет отношение к Партии регионов. Ранее представлял интересы партии СДПУ(о).

— Вам известна позиция Минприроды в этом спорном вопросе?

— Минприроды согласилось с судебным решением о передаче права на Сахалинское месторождение «Укрнефтебурению».

— Какова доля «Дэвона» в распределении прибыли, полученной от реализации углеводородов с Сахалинского месторождения?

— Она меняется в зависимости от специфики работ. Ранее эта доля составляла 40%. После того как «Дэвон» задействовал свои бурильные установки и прекратил арендовать наши, она увеличилась до 70%. Это справедливо.

— Каковы перспективы привлечения новых инвесторов для осуществления совместных проектов?

— Проблема в том, что инвесторы если и интересуются месторождениями, то теми проектами, где уже ведется добыча. Мы же осуществляем разведку. Это рисковый вид инвестиций. В эту сферу не хотят вкладывать средства. Тем более что нужны немалые суммы, я бы сказал, миллиарды долларов. А с таким отношением власти к сотрудничеству (сегодня ты участвуешь в проекте, а завтра — до свидания) об интересе инвесторов говорить не приходится.

— Правительство начало процесс реорганизации «Надра Украины». Вы его уже ощущаете?

— Пока в компании чувствуется только всеобщее напряжение. Наши службы готовят предложения по реструктуризации, но я не знаком с ними. По слухам, будет создана геологоразведочная структура.

— Вам известно, кому принадлежит инициатива по реформированию «Надр»?

— Не могу назвать конкретного человека, но инициатором является представитель «Нафтогаза». И суть здесь проста — прибрать к рукам оборудование для разведывательных работ «Надр», хотя оно уже износилось процентов на 99, а также специалистов, которые будут его обслуживать. Остальных — на улицу.

— Минтопэнерго настаивает на передаче функций «Надр» в части разведки углеводородов «Нафтогазу»…

— Геология у них всегда будет на втором плане. Когда второй план, не жди от этих изменений ничего хорошего.

— Есть мнение, что потенциал «Нафтогаза» позволяет снизить стоимость работ по бурению втрое. Это правда?

— Мне сложно ответить на этот вопрос, у меня нет расчетов себестоимости бурения. Поймите другое. «Нафтогаз» заниматься геологией не будет, это ему ни к чему. Он заинтересован лишь в разведке на работающих месторождениях, которые уже приносят прибыль. Мы же изучаем возможность добычи ископаемых вообще на основании данных геологов, которые были получены еще в далеких 60-х годах. Если эту работу остановить, Украина не только не увеличит добычу газа, но и снизит ее, потому что особенностью наших месторождений является то, что они не возобновляются.

— В Минтопэнерго высказывали претензии к НАК «Надра», что компания не продала ни одного кубического метра газа для населения. Считаете ли вы эти обвинения обоснованными?

— Согласно правилам, совместное предприятие, разрабатывающее месторождение, обязуется продавать добытый газ по регулируемому тарифу, то есть на внутренний рынок, только в том случае, если доля государства в нем превышает 50%. В противном случае НАК «Надра» имеет право продажи углеводородов по нерегулируемому тарифу.