Чем грозит Каталонии объявление независимости

Попытки выторговать у Испании возможность отчислять меньше средств в государственную казну посредством референдума и объявления независимости, сыграли с Каталонией злую шутку. Теперь самый богатый регион Испании покидает крупный бизнес и банки, испанские власти получили абсолютно легальные основания для отстранения регионального правительства от власти и уголовного преследования его членов, а Европейский Союз, да и мир в целом, не собирается признавать Каталонию отдельным государством.

Впрочем, пока в Европе думают, что делать с сепаратистскими настроениями, бывший глава правительства Каталонии Карлес Пучдемон, по информации некоторых испанских СМИ, намерен просить политического убежища в Брюсселе. О том, почему давно добивающаяся независимости Каталония смогла так далеко зайти, и чем грозит "каталонский" сепаратизм Европе – в материале РБК-Украина.

У королевства Испания многолетний опыт борьбы с сепаратизмом. Баскская организация ЭТА десятилетиями вела вооруженное противостояние и совершала теракты. В Каталонии движение за независимость также имеет свою историю. На территории региона "референдумы" о самоопределении проводились не раз. Предыдущий опрос жителей региона, даже после того, как каталонские власти объявили его консультативным, был заблокирован. В ноябре 2014 года его все равно провели. Как и в этом году, тогда явка составила около 40%, из которых подавляющее большинство проголосовало "за" создание отдельного государства Каталония.

Но до сих пор так далеко – до введения прямого правления в автономном регионе в ответ на попытку провозгласить независимость – в демократической Испании ситуация еще не заходила. Могла ли она сложится по-другому? Возможно, но направление было задано после выборов 2015 года в регионе. Тогда силы, поддерживающие независимость, смогли завоевать большинство мандатов. Они сразу приняли "Декларацию о начале процесса независимости Каталонии". Следовательно, назначенному в 2016 году премьером Каталонии Карлесу Пучдемону большого поля для маневра не оставалось.

В итоге, несмотря на запрет конституционного суда, правительство Каталонии 1 октября все-таки провело "референдум", уже, по его мнению, не консультативный. Согласно заявлениям региональных властей, в нем приняли участие 43% каталонцев (из них 92% проголосовали "за" отделение от Испании).

Незадолго до начала референдума были изменены его правила – проголосовать разрешили на любом участке. Кроме того, в день голосования произошли столкновения между полицией и теми, кто хотел отдать свои голоса. Региональные власти сочли референдум состоявшимся, хотя почти месяц тянули, прежде чем 27 октября каталонские парламентарии 70 голосами из 135 проголосовали за независимость. Депутаты-приверженцы единой Испании сочли за лучшее покинуть заседание регионального парламента.

В тот же день сенат Испании разрешил национальному правительству отстранить кабинет Пучдемона от власти и ввести в Каталонии прямое правление. Сегодня, 30 октября, генпрокуратура Испании выдвинула против Карлеса Пучдемона и других членов регионального правительства обвинения в мятеже. По этой статье им грозит до 30 лет лишения свободы.

Право против эмоций

В ходе развития нынешнего кризиса Мадрид и Барселона говорили на разных языках. В Каталонии вопрос независимости – эмоциональный. Но кроме желания иметь свое государство, распевания гимна Каталонии, вывешивания на балконах флагов Каталонии, звучала лишь одна рациональная причина желания отделения: оставлять больше денег в регионе и меньше платить в центральный бюджет.

Мадрид реагировал языком права: отделение Каталонии не предусмотрено конституцией страны. А в случае попытки провозглашения независимости будет задействована статья 155 основного закона. И для соблюдения законодательства центральное правительство было готово использовать силу, как это и произошло 1 октября, во время проведения так называемого "референдума".

Однако проблема Каталонии – политическая, потому для ее решения ни одних эмоций и желания, ни языка права и силы – недостаточно. Ведь для образования отдельного государства нужно решить целый ряд вопросов, среди которых введение своей валюты, создание отдельного законодательства и судебной системы, формирование силовых структур. Но все это правительство Пучдемона пока не подготовило.

Почему центральное правительство Испании не предотвратило такое развитие ситуации? Его глава Мариано Рахой – сторонник жесткой линии. Еще в 2006 году, будучи главой оппозиционной "Народной партии", он подал в конституционный суд жалобу на "Устав автономии Каталонии", о котором смогли договориться тогдашние правительства в Мадриде и Барселоне. В 2010 году суд изменил ряд норм этого документа, в частности, признал недействительным характеристику Каталонии как "нации".

Но кроме переговоров с Каталонией у Рахоя были и другие средства. Например, можно было запустить информационную кампанию о том, что отделение региона только создаст новые проблемы, а не решит имеющиеся. Не исключено, Рахой думал, исходя из длительной истории сепаратизма в Испании, что до провозглашения независимости не дойдет. Может ему не хватило политической креативности. А может он принципиально не хотел выходить в этом вопросе на политический уровень, чтобы не дать оснований сепаратистам сказать, что их признают.

Западня национализма

Правительство Пучдемона не могло руководствоваться одними лишь эмоциями и надеждами. Скорее всего, рассчет был получить рычаг давления, и с его помощью посадить правительство Рахоя за стол переговоров. И там выторговать большую автономию, в частности, максимально уменьшить отчисление средств из региона в центральный бюджет. Исходя из этой логики, референдум должен был показать всю серьезность ситуации, а применение испанскими правоохранительными органами силы должно было поспособствовать вмешательству ЕС как посредника.

В пользу этой версии говорит и то, что Пучдемон регулярно призывал Мадрид к диалогу. 10 октября, когда от него ожидали провозглашения независимости, в своей речи перед региональным парламентом он сказал следующее: "Я принимаю мандат народа, что Каталония станет независимым государством с республиканской формой правления. Правительство и я сам предлагаем парламенту отложить действие провозглашения независимости, чтоб мы в последующие недели провели диалог, без которого согласованное решение невозможно". После этих слов Мадриду пришлось дважды делать запрос о том, была ли провозглашена независимость или нет.

Если намерение Пучдемона было именно таким, то он повторил ошибку экс-премьера Великобритании Дэвида Кэмерона. Тот в свое время задумал референдум о Brexit как средство давления на ЕС в рамках переговоров по условиям членства Великобритании. Выхода из Евросоюза он не хотел и не предполагал. Но игра с национализмом и популизмом – опасна. Карлес Пучдемон попал в ту же западню, что и Кэмерон.

Мадрид на шантаж не поддался, ЕС остался в стороне, а просто вернуться к исходному положению дел невозможно – ведь общественные процессы имеют свою динамику.

Разность сепаратизма

Проявления сепаратизма последних нескольких лет в Европе существенно отличаются между собой. Референдум 2014 года в Шотландии, например, соответствовал принятым в мире правилам, а именно – был проведен по договоренности с официальным Лондоном. Октябрьский референдум в итальянских регионах Ломбардия и Венеция также соответствовал законодательству. На нем речь шла не об отделении от Италии, а лишь о расширении автономии.

В Каталонии же, в отличие от Шотландии, как не было серьезной общественной дискуссии по поводу практических вопросов реализации идеи отделения от Испании, так и референдум был организован в одностороннем порядке. И это главная причина, почему его в мире не признали и не признают. Ведь, в отличие от Косово, на случай которого так любит указывать Москва, центральные власти демократической Испании не ущемляли права автономии Каталонии, не совершали там преступлений против человечности. Но даже и при том, что Косово было частью Югославии, которая распалась, далеко не все государства признали его независимость (среди них Украина и Испания).

Как результат, никто в ЕС не признал Каталонию. На это даже не имело смысла рассчитывать. Соблюдение международного права и территориальной целостности является настолько важной ценностью для Евросоюза, что он пошел против своих экономических интересов и ввел санкции в отношении России. А признание Каталонии и, соответственно, разрушение отношений с Испанией, никому в Евросоюзе невыгодно. Но даже и без этого, никто и бы и не думал ставить под сомнение целостность дружественной страны.

Стать непризнанным государством у Каталонии также мало шансов. И в этом состоит главное отличие от украинского Донбасса, где речь идет не столько о сепаратизме, но и об агрессии России. Без ее поддержки наемниками, оружием, деньгами и другими ресурсами, а главное регулярными войсками, все бы закончилось еще в 2014 году.

И хотя у Испании есть свой мощный "северный сосед" – Франция – это не Россия. Министр иностранных дел Франции Жан-Ив Ле Дриан сразу же вечером 27 октября опубликовал заявление о непризнании декларации независимости. "Франция хочет, чтоб Испания была сильной и единой… Каталонский вопрос должен рассматриваться в рамках верховенства права", – отметил министр.

Последствия

Евросоюз, скорее всего, так и останется в стороне. Хотя из-за этого в его адрес и звучала критика, вмешательство ЕС можно было бы рассматривать как придание определенной легитимности и веса каталонским сепаратистам.

"Для ЕС ничего не меняется. Испания остается нашим единственным собеседником. Я надеюсь, что правительство Испании предпочтет силу аргумента, а не аргумент силы", – написал в Twitter президент Европейского Совета Дональд Туск.

Более того, в неофициальном разговоре с изданием в Еврокомиссии на вопрос о том, останется ли Каталония частью ЕС после провозглашения независимости, ответили, что Испания является членом ЕС, а Каталония – часть Испании.

Разумным шагом правительства Мариано Рахоя было одновременно с введением прямого правления назначить проведение выборов в Каталонии 21 декабря. Это путь к деэскалации, ведь у каталонских сепаратистов теперь нет оснований заявлять, что их хотят лишить автономии.

Согласно, проведенному 23-26 октября опросу по заказу газеты El Mundo, три партии, выступающие за независимость Каталонии, утратят большинство после выборов. Их готовы поддержать 42,5%, тогда как три партии, выступающие за единую страну, могут рассчитывать на 43,4%.

Пока неизвестно, состоятся ли эти выборы, и какие партии в них примут участие – ведь уже звучали заявления о бойкоте. В ходе последующих двух месяцев цифры поддержки могут существенно измениться, но и многочисленные другие опросы показывали, что общество в Каталонии расколото приблизительно пополам.

В регионе много тех, у кого идентичность – каталонец. Однако много и тех, кто поддерживает единую страну. На протяжении октября немало обозревателей указывали на пробуждение молчавшего до сих пор большинства. Свидетельство тому – в воскресенье,29 октября, сотни тысяч людей вышли на улицы Барселоны за Каталонию в составе Испании.

Главный вопрос последующих недель и месяцев – удастся ли удержать ситуацию от взрыва насилия как между сторонниками и противниками отделения, так и между каталонскими и испанскими правоохранительными органами.

В экономике, тем временем, происходит противоположное тому, на что рассчитывали поборники независимости. Каталония действительно самый богатый регион Испании – приблизительно одна пятая экономики страны, – который платит существенно больше налогов в бюджет, чем получает из него средств. Но со 2 по 26 октября почти 1700 компаний перенесли свои юридические адреса из Каталонии в другие регионы страны. Среди них крупные банки Sabadell и CaixaBank. Туризм также пострадал.

Сегодня сразу несколько испанских СМИ опубликовали информацию о том, что Карлес Пучдемон прилетел в Брюссель и намерен просить политическое убежище. Впрочем, пока эту информацию в ЕС официально не подтверждают.