Ядерный ренессанс: почему атомную энергетику еще рано списывать в утиль

Современные тенденции глобального энергорынка свидетельствуют о том, что микс из разных видов генераций является наиболее реалистичной моделью энергетического будущего для большинства стран мира. В этой связи важно научиться не противопоставлять одни виды генерации другим, а найти между ними оптимальный баланс с учетом национальной ресурсной специфики. Для Украины одним из наиболее вероятностных сценариев развития может стать разумное сочетание традиционной атомной энергетики и возобновляемых источников.

Зачем АЭС в пустыне?

В марте этого года Forbes обращал внимание на рекордные показатели роста в мировой солнечной и ветряной энергетике в 2015 году. В частности были достигнуты наиболее высокие показатели как по объему вложенных в ВИЭ инвестиций, так и по введению новых мощностей в ветро- (64 ГВт) и солнечной энергетике (57 МВт). Еще один показательный факт: в прошлом году суммарная мощность ВИЭ превысила мощность всех АЭС. Оптимизма представителям возобновляемой энергетики добавили итоги Парижской конференции ООН об изменении климата, в ходе которой 12 декабря 2015 года страны взяли на себя обязательства по сокращению выбросов парниковых газов. Речь идет, прежде всего, о СО2, 37% объема выбросов которого в мире дает именно углеводородная энергетика.

Устойчивая позитивная динамика наращивания мощностей в сфере возобновляемых источников энергии (ВИЭ) на планете позволила наиболее оптимистично настроенным «зеленым» в Украине заявить, что традиционная энергетика в виде тепловых и атомных электростанций не имеет будущего. Пускай, мол, действующие ТЭС и АЭС дорабатывают свой эксплуатационный ресурс, а новые строить незачем. На планете останутся только ветряная, солнечная, гидро- и биоэнергетика. И этого будет достаточно.

Однако если применимо к углеводородной энергетике подобная точка зрения и может иметь право на существование, то в случае с атомной отраслью претензии «зеленых» на монопольный статус выглядят сомнительными, считают атомщики. В противном случае сложно объяснить, зачем разворачивают ядерные программы такие страны, как ОАЭ и Саудовская Аравия, не считая соответствующих намерений со стороны нескольких африканских государств, где 365 солнечных дней в году?

Более того, в том же 2015-м в глобальном энергетическом мире была зафиксирована еще одна тенденция, которая осталась менее заметной для общественности. Ее озвучил в апреле генеральный директор МАГАТЭ Юкия Амано. А именно: в прошлом году было подключено 10 новых ядерных реакторов – это тоже рекордный показатель, но уже в сфере «мирного атома».

Согласно отчету Всемирной ядерной ассоциации (WNA), представленному 21 июня, количество строящихся в настоящее время реакторов вместе с запущенными в эксплуатацию в 2015 году является самым большим за последние 25 лет. WNA также отмечает, что средняя продолжительность сооружения одного ядерного энергоблока в минувшем году составила около шести лет.

«Отчет показывает, что несмотря на сложную ситуацию на рынке в ряде регионов мира, действующие станции добиваются хороших эксплуатационных показателей, и ускоряются темпы сооружения новых мощностей», – заявила генеральный директор WNA Агнета Ризинг.

Безусловно, центры мирового реакторостроения сместились с Запада на Восток. Так, из 64 сооружаемых сегодня атомных энергоблоков (всего мировой парк насчитывает 445 реакторов), 2/3 расположены в Азии. Тем не менее, новые ядерные мощности, пусть и в небольшом количестве, но возводятся, или планируются к сооружению в США, Франции, Англии. В частности, на днях американская TVA введет в коммерческую эксплуатацию новый энергоблок №2 на АЭС Watts Bar, сооружение которого началось еще свыше 40 лет назад. Это будет первый ядерный реактор, сданный в коммерческую эксплуатацию в США за последние 20 лет.

И если учесть, что современные атомные энергоблоки рассчитаны не менее чем на 60-летний срок эксплуатации, перед человечеством вырисовывается реальная перспектива встретить концовку XXI века в компании с ядерными реакторами, нравится это кому-то или нет.

Согласно оптимистическим прогнозам независимых мировых агентств, до 2030 года планета может нарастить свою атомно-энергетическую мощность на 40%. При этом четыре страны в лице Китая, Индии, России и Южной Кореи (CRIS) – на 60%, вследствие чего доля Северной Америки и Европы в мировом ядерном энергобалансе снизится с 60% до 40%.

Однако оптимистические прогнозы в атомной энергетике, как правило, не сбываются, а степень их реализации будет зависеть, в первую очередь, от способности АЭС выдерживать конкуренцию с другими видами генерации.

В настоящее время «мирный атом» на планете переживает свои далеко не лучшие времена. Начиная с 1982 года доля атомной электроэнергии в мировом энергобалансе сократилась с 18% до 10%. Такой обвал возник во многом вследствие аварии на АЭС «Фукусима-1» в 2011 году, после которой полностью остановила свои ядерные энергоблоки Япония, а Германия вывела из эксплуатации одновременно восемь атомных реакторов с намерением закрыть до 2020-го девять оставшихся. Также с 2011 года произошло смещение на 18-22 месяца сроков строительства новых атомных энергоблоков с целью усовершенствования систем ядерной безопасности в соответствии с возросшими требованиями и стандартами национальных регуляторов и МАГАТЭ.

Пока мирный атом переживал паузу после фукусимской катастрофы, остальной энергетический мир на месте не стоял. За последние пять лет как минимум вдвое снизилась себестоимость строительства ВИЭ, а появление дешевого сланцевого газа надолго обвалило ценовые котировки на углеводороды на мировых рынках.

И сегодня атомная энергетика вступает в очередную фазу своего оживления в далеко не самых благоприятных условиях. Высокие капитальные затраты на сооружение новых АЭС с учетом постфукусимских требований по безопасности, сложность организации многомиллиардного финансирования, чрезмерная длительность инвестиционных циклов, политическое и общественное противодействие – вот те вызовы, с которыми столкнулся мирный атом на выходе из постфукусимской паузы.

Содружество атома, солнца и ветра

Смогут ли АЭС в сложившихся условиях наращивать свои обороты и за счет чего? Ответ на этот вопрос частично попытались дать участники международной конференции Атомэкспо-2016, которая проходила в конце мая – начале июня в Москве. Безусловно, Атомэкспо – это не вся мировая ядерная энергетика, чтобы претендовать на максимальную объективность, однако какое-то представление об основных трендах в глобальной ядерной отрасли на форуме с участием представителей 55 стран получить можно.

«Атомная энергетика – основа безуглеродного баланса» – так звучала центральная тема конференции, которая стала основным лейтмотивом мероприятия в свете итогов декабрьской Парижской конференции ООН по изменению климата. Хотя этот посыл и можно поставить под сомнение, но, если верить гендиректору ГК «Росатом» Сергею Кириенко, к 2030 году АЭС России будут ежегодно предотвращать 711 млн тонн выбросов углекислого газа, что сопоставимо с объемом выбросов всех автомобилей в РФ за последние шесть лет.

Именно в симбиозе ядерной и возобновляемой энергетики хотели бы видеть свое энергетическое будущее многие атомщики. То есть, ветряные и солнечные электростанции вместе с биоэнергетикой, по идее, должны вытеснить со временем тепловую энергетику, а атомная – останется. АЭС и ВИЭ – не конкуренты. Они только дополняют друг друга в безуглеродном мире.

«В истории пока такого не было, чтобы один вид генерации полностью заменил предыдущий, он только дополняет энергетический микс», – считает президент атомного общества Франции Кристоф Беар.

Сложно ответить, является ли догмой утверждение о том, что атомная энергетика – это основа безуглеродного баланса будущего. Теоретически возможно все. И достоверно предсказать технологические скачки цивилизации на ближайшие 30 лет не представляется реальным. Поэтому энергетическая политика в своих прогнозах базируется не на научно-футурологических предположениях, а на технологических и экономических реалиях.

А они говорят о том, что в некоторых европейских странах сегодня стоимость доставки электроэнергии потребителю от АЭС и ТЭС составляет 1-3% от величины розничного тарифа, в то время как от ВИЭ – до 17%. Об этой разнице, как правило, умалчивают представители возобновляемой энергетики, когда пафосно заявляют о снижении капитальных затрат на сооружение ветряных и солнечных электростанций. Как и о том, что коэффициент использования установленной мощности (КИУМ) возобновляемых источников в разы ниже, чем на атомных энергоблоках, наиболее эффективные из которых доводят этот показатель до 100%.

Достаточно сдержанный и реалистичный комментарий на Атомэкспо прозвучал со стороны генерального директора Fortum Corporation Пекка Лундмарка. «Финляндия не собирается отказываться от атомной энергии: ее доля, которая сейчас составляет четвертую часть в балансе нашей страны, будет расти. В то же время в ядерной отрасли растут стандарты ядерной безопасности, усложняется конструкция ядерных энергоблоков, и при сохранении тренда нам будет сложно конкурировать с другими генерирующими источниками», – заявил глава финской энергокомпании. По его мнению, человечество должно нейтрально относиться ко всем видам генерации и обеспечивать их свободную конкуренцию в открытом рынке. Что касается конкурентоспособности ядерной отрасли, она может быть повышена путем стандартизации проектов энергоблоков. «Не надо создавать с нуля новые проекты в отдельно взятой стране», – подчеркивает Пекка Лундмарк.

Его мнение дополняет консультант компании Ingeniero Industrial Луис Эчаварри: «Национальные регуляторы в сфере ядерной безопасности должны объединять усилия и создавать единые критерии безопасности по каждому типу энергоблока». По мнению Луиса Эчаварри, это сократит административные и регуляторные издержки на этапах подготовки, проектирования и реализации ядерных проектов.

В своих оценках энергетических перспектив атомщики, безусловно, исходят не из отраслевых амбиций, а из вполне реальных технологических и ресурсных преимуществ ядерной энергетики. Эти преимущества общеизвестны:

АЭС являются концентрированным источником стабильной базовой электроэнергии большой мощности вне зависимости от времени суток и сезона.
АЭС обеспечивают предсказуемую цену киловатт-часа в долговременной многолетней перспективе.

Для Украины из этой истории можно извлечь следующий вывод: атомная энергетика, которая обеспечивает в нашей стране более 50% выработки электричества – это не прихоть украинской судьбы и не игрушка, доставшаяся в наследство от СССР. Это осознанный и оправданный выбор, который требует не только умения безопасно эксплуатировать то, что уже давно построено, но и способности составлять стратегию развития своего энергетического будущего.

Очевидно, что как минимум до середины, а то и до конца XXI века в этом будущем найдется место всем: как ветряным и солнечным электростанциям, так и атому, который в случае замыкания ядерного топливного цикла и строительства реакторов на быстрых нейтронах тоже способен претендовать на звание возобновляемого источника энергии. Важно не отстать от технологического мирового прогресса.

Олег Кильницкий