Третья слабость

Украинские профсоюзы теряют шанс упрочить свое влияние и принять участие в "антикризисной" дискуссии "на равных" с властью и работодателями, что приводит к дисбалансу "реанимационных" мер и снижению эффективности стратегий противодействия негативным экономическим процессам.

Резкий спад промышленного производства в октябре текущего года обострил социальную проблематику экономического кризиса и вынудил отечественные профсоюзы выйти на авансцену. С одной стороны, трудящимся порадоваться бы, мол, нашлись защитники их интересов. Но с другой, бенефис отечественных тред-юнионов в который раз проиллюстрировал их слабость, разобщенность и прочие хронические "хвори".

Камень-ножницы-бумага

Накануне очередной годовщины "оранжевой" революции Майдан едва не стал эпицентром трудового бунта: профсоюзы анонсировали многочисленную акцию протеста. Очевидно, что мероприятие должно было увенчать процесс непростого диалога профсоюзов с правительством и вывести этот диалог на качественно новый уровень. Однако митинг едва не завершился скандалом: некоторые структуры открестились от причастности к акции и заявили о рейдерских налетах на… профсоюзные организации. Революции также не получилось: широкие трудящиеся массы в столице к митингующим остались равнодушны, в регионах – тем более. Казалось бы, странно, ведь участники выступали против наиболее леденящей кровь этой осенью фобии – увольнения. Но эта зарисовка как нельзя более точно иллюстрирует реальный статус отечественных профсоюзов в социально-экономических процессах. И при более пристальном взгляде на профсоюзы ничего удивительного в вялой реакции на митинг нет.

В Украине профессиональные союзы очень редко пытаются предвосхищать события. Как правило, они предпочитают реагировать на уже свершившийся факт. Так вышло и в условиях глобального, усугубляющегося в нашей стране политической нестабильностью, экономического кризиса. Лишь после того как был разработан и принят антикризисный пакет, украинские профсоюзы заявили о необходимости консультаций с ними. Ответом Кабмина был раунд переговоров, не принесший конкретных практических результатов. Правда, в правительстве заявили, что соблюдут интересы трудящихся, но в условиях ожесточенной схватки за власть аргумент "защита рабочих рук" – скорее, привлекательная "дубинка" для оппонентов, нежели реальная и результативная работа. Еще один красноречивый факт: Кабмин, а не профсоюзы, заявил о необходимости активизировать трехсторонние переговоры относительно проекта Генерального соглашения. Требования участников акции на Майдане вписываются в парадигму взаимодействия с властью: участие в формировании госбюджета на 2009 год, право законодательной инициативы, отклонение проекта нового Трудового кодекса. Фактически речь идет о доступе к рычагам влияния и (в перспективе) прорыве на позицию той самой социально-политической "третьей силы", премьеру коей несколько лет подряд обещают отечественные политологи.

Со своей стороны власть совсем не против поиграть с профсоюзами. Перехват инициативы в подготовке трехстороннего соглашения значительно сужает поле для маневра профсоюзов, а защита интересов работников, пусть и декларируемая, становится прерогативой правительства. В то время когда в Европе профсоюзы организованно заявляют о себе, в Украине они все больше и больше мигрируют под крыло власти.

Пироги печет сапожник

В любопытную ситуацию попадают работодатели. Вместо нормального диалога с представителями профсоюзных организаций при Кабмине-модераторе они получают эдакий "удвоенный прессинг" в виде альянса правительства с профсоюзами, которые не собираются искать ответ на вопрос: что делать?, если и расходы сокращать необходимо, и квалифицированные кадры терять жаль, а требуют и требуют. До поры до времени промышленники (где острота увольнений максимальная на сегодня сравнительно с другими отраслями экономики) пытались сами изобрести оптимальные схемы: снижение зарплат, отмена бонусов, сокращение рабочей недели, увеличение нагрузки и т. п., то есть выполняли прямую обязанность профсоюзов. На некоторых объектах процесс осуществлялся в виде активных консультаций владельцев, топ-менеджмента с организациями трудящихся (в ряде случаев – с альтернативными, независимыми). А теперь банальный вопрос: кто на самом деле должен беспокоиться об оплате труда, длительности рабочего дня и прочих интересах "трудового элемента"? Во всяком случае, работодатель – лишь отчасти. Однако приходится все-таки ему, что невольно создает перекосы в "антиувольнительных" мерах, выравнивать которые берется… нет, не профсоюз, а правительство. По крайней мере декларирует таковые намерения, что, естественно, не способствует снижению социальной напряженности.

А ведь по прогнозам все большего количества экспертов, уже в не столь отдаленном будущем возможен настоящий социальный взрыв. Между тем всего этого можно было избежать, если бы профсоюзы заранее разработали механизмы смягчения последствий кризиса для работников и предложили их руководству. Во-первых, профсоюзы досконально знают (в теории, разумеется) коллектив и могут судить об оптимальности штата. Во-вторых, собственные разработки по пересмотру штата, как правило, мягче, чем меры от топ-менеджмента, хотя бы потому, что цели при этом ставятся перед структурами различные. И, наконец, собственник охотно пойдет навстречу всем предложениям, способствующим сокращению расходов без существенной потери кадров. Слишком свежи в памяти 2005-2007 годы острого дефицита квалифицированных рабочих, чтобы терять сотрудников, нередко обученных за счет предприятия. Совместный "мозговой штурм" профсоюзов с работодателями снизил бы накал страстей в обществе в разы (не говоря уже о том, что расколы и конфронтации ослабляют экономику в целом). И уж, конечно, удалось бы избежать истерии по поводу безработицы, которая истощает сотрудников и явно не способствует увеличению производительности труда.

Вместо этого профсоюзы взывают к власти и требуют от нее что-то сделать. Как и работодатель, отраслевой министр или премьер, руководитель профильного комитета и т. п. куда охотнее поддерживали бы разговор по конкретным предложениям, чем самостоятельно изобретали, как защитить интересы трудящихся, учитывая, что им надо думать о совсем других вещах. Например, о создании оптимальных условий для сохранения и развития базовых отраслей, о концепции антикризисных мер и привлечении инвесторов, о наполнении Пенсионного фонда и т. д.

Расфокусировка

Даже если бы украинские профсоюзы в том виде, в каком существуют, вдруг разом принялись активно работать, то вряд ли бы смогли выровнять ситуацию даже в рамках защиты от увольнений. Дело в том, что организации трудящихся охватывают сравнительно небольшой (до 20%) сегмент трудоспособного населения "при работе". Как правило, это сферы, где профсоюзное движение было сильным в советское время: промышленность, госструктуры, бюджетные предприятия. За редким исключением, вне поля зрения остались массы тех, кто работает в коммерческой сфере, в секторе малого и среднего бизнеса, и – важный момент – "серые" трудяги, то есть неоформленные официально и незащищенные законом. Именно они наиболее уязвимы в условиях кризиса, и работа с такими коллективами, отдельными сотрудниками принесла бы реальную помощь трудящимся, а профсоюзам позволила бы видеть целостную картину происходящего, да и наработать методы смягчения кризисных явлений. В свою очередь такой вектор деятельности способствовал бы повышению культуры трудовых отношений и, в конечном итоге, стабильности в экономике.

Предкризисные август-сентябрь могли стать плацдармом для расширения сферы действия профсоюзов и укрепления их влияния. Этого не произошло, в итоге к акции на Майдане те самые незащищенные остались равнодушны. Судя по данным большинства последних опросов, более 70% опрошенных граждан Украины надеются исключительно на самих себя. Профсоюз как фактор защиты от увольнения, обнищания и т. п. даже не упоминается.

Время ноу-хау

Впрочем, крепкие профсоюзы в Украине должны появиться в соответствии с одной из социальных теорий: в ответ на усугубляющийся социальный кризис растет уровень самоорганизации трудящихся масс. Весь вопрос в том – когда и какие? Ведь тред-юнионы нового поколения, судя по всему, будут играть одну из ключевых ролей не только в деловом мире, но и, вероятно, в политических сферах.

Мы предполагаем, что процесс обновления профсоюзов начнется с двух сторон: снизу (стихийные, независимые, альтернативные) и сверху (расколы в имеющихся). Как ни странно, как раз здесь заграница нам может помочь.

Довольно скоро профсоюзы осознают, что ни одна из апробированных за годы независимости методик реагирования на кризисы не срабатывает (главным образом потому, что принципиально нового ничего не изобреталось), и начнут стремительно терять влияние, что будет сопровождаться внутренними распрями. Ограниченный арсенал "инструментов" значительно сужает и поле для маневра, в чем убедятся и власть, и работодатели. В то же время они ощутят необходимость сотрудничества с компетентными, эффективными и авторитетными (среди рабочих) структурами, способными не только собрать народ на акции протеста, но и предварительно сделать все для того, чтобы ситуация не обострилась до стадии "каской о булыжник".

А поле деятельности у профсоюзов открывается широчайшее. Глобальный кризис является не только масштабным, но и системным. Западные философы и, в последнее время, экономисты поговаривают о кризисе капитализма и некоей новой формации. У отечественных профсоюзов остается шанс в перспективе не только войти в эту формацию, но и принять деятельное участие в ее становлении в нашей стране, а для начала – наработать практические методы работы в условиях кризиса. Например, основная проблема на сегодня – безработица. Довольно крупные профсоюзные организации предъявляют права на законодательную инициативу. Но что они могут предложить эффективного, если не имеют системного опыта успешной работы? Между тем закон предполагает не только декларацию намерений, но и механизм их реализации. Сейчас профсоюзы требуют от властей что-то сделать с безработными, как правило, защитить их. Но защитить от кризиса невозможно, он широкомасштабный, проявляется во всех отраслях украинской экономики, увольнений не избежать, а бюджетные дотации отягощают казну и углубляют кризис.

По-настоящему эффективный профсоюз мог бы предложить тому же правительству различные варианты, наработанные и обкатанные (в идеале) в "спокойный" период, или, наоборот, качественно новые. К примеру, переквалификацию безработных (что пропагандирует служба занятости), кассы взаимопомощи (с этого, к слову, начинались и западные, и российские профсоюзы), организацию тренингов для морально-психологической поддержки трудящихся, опасающихся за сохранение своих рабочих мест.

Появлению "зубастых" профсоюзов, помимо внутренних факторов, могут поспособствовать украинские "гастарбайтеры". Сейчас около 2 млн наших сограждан (по неофициальным подсчетам, около 5 млн) трудятся за пределами родины и, вопреки ожиданиям, возвращаться не спешат: легальных тружеников надежно защищают тамошние законы. Поэтому нелегальные не торопятся встать к сохе (в АПК) или взяться за метлу (на общественных работах), как предлагают украинские профсоюзы. Если же процесс все-таки начнется и приобретет размах, то "возвращенцы" привнесут в Украину европейские понятия о профсоюзах, их работе, системе социальной защиты и т. п. "Заробитчане" в последнее время потихоньку консолидировались, организовали за границей землячества, робко пытающиеся заявить о своих правах. Альянс этих объединений с украинскими окрепшими профсоюзами может создать предпосылки для возникновения принципиально новых профсоюзов, настроенных на конструктивный, хотя местами и жесткий диалог. Однако если это и случится, то, судя по всему, не скоро. До тех пор профсоюзное движение будет набивать "шишки" на кризисе, рабочие – выплывать самостоятельно, а работодатели – пытаться сбалансировать свои личные интересы с общественными.

***
А пока что о защите интересов своих граждан, работающих на территории Украины, заявил профсоюз одной из стран дальнего Зарубежья. Во главу угла ставится вопрос иммунитета против увольнений. Конкуренция в заботе о пролетариате усиливается?