Одесса про запас

Группа "Приват" приложила массу усилий, чтобы не дать Одесскому НПЗ нормально работать и вызвать его остановку. Но если самих приватовцев начнут выдавливать из кременчугской Укртатнафты, то отступать им, возможно, придется как раз в Одессу.

Противоречивые заявления относительно будущего Одесского НПЗ не должны удивлять. В российском Лукойле толком не знают, что делать со своим украинским заводом, который сам по себе, может, и неплох, но со всех сторон окружен "вражеской" инфраструктурой. Вследствие этого завод нерушимо стоит с октября 2010 года, не имея возможности принимать сырье ни из трубы, ни с моря. Одесскую нефтегавань обслуживают структуры, принадлежащие группе "Приват" и устанавливающие для чужих драконовские условия перевалки. У руля государственной Укртранснафты также находятся выходцы из Привата, и они отказывают в трубопроводной прокачке нефти на Одессу не только напрямую через Кременчуг, но даже окольным путем через Броды.

Поэтому вице-президент Лукойла Геннадий Федотов раскрыл секрет полишинеля, сообщив о том, что его компания изучает возможность продажи Одесского НПЗ. О том, чтобы избавиться от ставшего обузой украинского актива, россияне задумались намного раньше, чем озвучили эту мысль. Однако подобранный когда-то на одесском взморье рубль оказался неразменным. Охотников выкупить завод у Лукойла немного. Пожалуй, всего два. Да и то с натяжкой. Это азербайджанская компания SOCAR, понемногу осваивающая европейские рынки, и упомянутая уже группа "Приват", предварительно создавшая ряд проблем для Одесского НПЗ. Но оба потенциальных покупателя колеблются, и никто не готов платить за завод реальную цену.

Директор аналитического департамента инвестиционной группы "Сократ" Иван Панин оценивает реальную стоимость продажи Одесского НПЗ в районе 500 млн долл. учитывая тот факт, что предприятие не имеет долгов. Его коллега из российской инвесткомпании БКС Андрей Полищук согласен с такой оценкой, но считает, что покупатель будет требовать продажи с солидным дисконтом и имеет хорошие шансы такую скидку получить – вплоть до 50%. По его словам, это связано со сложностью логистики поставок сырья на завод, низкими ценами нефтепродуктов на внутреннем рынке Украины и тем, что Одесский НПЗ не является ключевым активом для Лукойла. Его совокупные перерабатывающие мощности достигают 23 млн тонн в год, из которых на Одессу приходится максимум 2,8 млн тонн, т.е. лишь чуть больше 10%. К тому же в причерноморском регионе у Лукойла есть еще два более мощных и эффективных предприятия – в Плоешти (Румыния) и Бургасе (Болгария).

Правда, спустя буквально несколько дней после откровения Г.Федотова президент Лукойла Вагит Алекперов заявил, что компания продавать Одесский НПЗ не собирается, но рассматривает возможность отдать заводские мощности под процессинг третьим лицам. Говоря проще, речь идет о давальческой схеме, при которой завод только берет плату за переработку, а сырье и готовые нефтепродукты принадлежат другим. Аналитики отечественного нефтерынка предполагают, что в этом процессинговом кругообороте могут одновременно быть задействованы все три стороны, кому все еще интересен Одесский НПЗ, – Лукойл, как его собственник, SOCAR, как поставщик азербайджанской танкерной нефти, и Приват, как владелец крупнейшей в Украине сети АЗС. Вторые и третьи при таком раскладе получают дополнительную промышленную площадку, не неся при этом серьезных финансовых нагрузок и рисков, как при покупке завода. Хотя процессинг вполне может быть переходным этапом к купле-продаже.

Еще летом МинПром писал о том, с какой стороны Одесский НПЗ может быть интересен азербайджанским нефтяникам. Поэтому сейчас подробнее остановимся на приватовских притязаниях. Игорь Коломойский со товарищи, как известно, контролирует сегодня три нефтеперерабатывающих завода в стране – два западноукраинских и кременчугскую Укртатнафту. Четвертый НПЗ ему вроде бы без надобности. Собственного сырья не хватает даже на тройку имеющихся. Но тут есть варианты. Имея завод в Одессе, Приват мог бы просто закрыть предприятия в Дрогобыче и Надвирной как морально устаревшие, а свою сеть АЗС в западных и южных областях обеспечивать одесским горючим. Это одна возможность. Вторая заключается в том, что Одесский НПЗ сгодится на роль запасного аэродрома для этой группы, если стул под ней в Кременчуге станет слишком шатким и придется с него соскакивать.

Последний сценарий И.Коломойскому, конечно, кажется самым жутким и невероятным, но исключать его не стоит. Даже в самых современных самолетах есть катапульта. В украинско-российских верхах опять заговорили о нормализации спорной ситуации вокруг Укртатнафты. Для Привата это плохая примета. Она может подразумевать возвращение российской нефти в Украину, а Татнефти – в Кременчуг. Согласно недавнему заявлению украинского посла в России Владимира Ельченко до конца 2011 года Киев предложит Казани несколько вариантов выхода из конфликтной ситуации. По его словам, этот вопрос уже обсуждался на уровне замминистров энергетики двух сторон.

В.Ельченко встречался с Рустамом Миннихановым 11 октября, а уже через неделю по СМИ пролетела информация о возникшей напряженности на Укртатнафте и подготовке предприятия к возможному захвату. Правда, ближе к вечеру того же дня напряженность вроде бы спала, но осадок остался. Охрана на Кременчугском НПЗ работает в усиленном режиме до сих пор. Впрочем, в 2007 году, когда на завод заходило нынешнее руководство, массированная охрана не помогла.

Татнефть (а солидарно с ней и другие российские нефтяные компании, и даже Кремль) до сих пор считают события 2007 физическим захватом Укртатнафты, который впоследствии перерос и в юридический. Тогда татарские акционеры и близкие к ним структуры контролировали более половины акций кременчугской компании. Сейчас же от татарского монолита осталось всего три юрлица, у каждого пакет по 0,035% уставного фонда. И выглядит это как тонкая насмешка. Контрольный же пакет Укртатнафты постепенно сосредоточился в руках дуэта днепропетровских фирм "Корсан" и "Вилорис" – 47,1% и 8,6% акций соответственно. Еще около 43% держит под подушкой НАК "Нафтогаз Украины". Пока она играет в партнерскую игру с Приватом, на заводе все спокойно (за исключением того, что российская нефть сюда с 2008 года на переработку не поступает). Но стоит россиянам найти консенсус по поводу Укртатнафты хотя бы на уровне Юрия Бойко, и все приватовские интересы в Кременчуге будут принесены в жертву достигнутому взаимопониманию. И многие из судов, ранее подтверждавшие права собственности того же Корсана в Укртатнафте, начнут принимать кардинально противоположные решения.

Союз Ю.Бойко и И.Коломойского – ситуативный, поэтому расчета в нем много, а прочности мало. Красноречиво об этом свидетельствует весенний эпизод в компании "Укрнафта" (не путать с Укртатнафтой, хотя названия созвучные), когда должность ее финансового директора и заместителя председателя правления занял донецкий бизнесмен Артем Щербань. Приват привык считать Укрнафту своей давней вотчиной и активно противился внедрению чуждого элемента в топ-менеджерскую элиту компании. Но в данном случае Ю.Бойко не поддержал И.Коломойского, и ему пришлось смириться. Иначе можно было потерять вообще весь контроль над Укрнафтой.

Похоже, ожидания подобных кадровых вкраплений в руководящие органы Укртатнафты и вызвали октябрьский переполох на Кременчугском НПЗ. Пока тревога оказалась ложной. Но вряд ли она будет последней. Хотя бы потому, что в свете будущей реорганизации "Нафтогаза Украины" его 43% пакет акций в Укртатнафте, скорее всего, будет выставлен на продажу. И если он достанется Татнефти или другой российской компании, то ужиться им с И.Коломойским будет крайне сложно. Тут возможны только два варианта: корпоративная война, в которой государственная машина будет не на стороне Привата, или же он сам покинет территорию Кременчугского НПЗ за хорошие отступные.

Только в последнем случае нефтеперерабатывающий завод в Одессе станет для Привата реально востребованным активом. Практически по всем параметрам он уступает кременчугскому коллеге, но позволяет хотя бы не уйти в никуда. Мощности в 3 млн тонн переработки, которую способен сегодня развивать Одесский НПЗ, достаточно, чтобы оприходовать всю нефть, добываемую в стране Укрнафтой, с учетом того, что часть ее оседает на западноукраинских НПЗ. Своя портовая инфраструктура помогла бы Привату оптимизировать затраты на доставку сырья и сбыт, включая активный экспорт мазутной составной и возможность продолжать периодические закупки танкеров с азербайджанской нефтью.

Но с другой стороны, на Одесском НПЗ нет такого огромного резервуарного парка, как в Кременчуге, нет свободных земельных участков, чтобы расширять производство. В Одессе приватовцы будут чувствовать себя как в резервации: размеренная жизнь и никакого размаха. Более того, если группу И.Коломойского вынудят уйти с Кременчугского НПЗ, это просигнализирует о начале ее заката на украинском нефтерынке в целом.

Ярослав Ярош

МинПром