Антон Лирник знакомит с женой: семейная фотосессия в квартире шоумена

Украинский шоумен, актер, сценарист, телеведущий, музыкант, режиссер и продюсер Антон Лирник приглашает читателей Viva! в свою киевскую квартиру, знакомит с женой Мариной и признается, что в скором времени снова станет папой!

С Антоном и Мариной Viva! встречается у них дома. «Мы живем здесь три года, – рассказывают хозяева. – Полгода были в поиске, затем полгода ждали. Должны были купить квартиру этажом ниже, но ее владельцы все не могли принять решение: съезжают – не съезжают. Они так и не решились. А продавалась вот эта квартира, как будто нас ждала. Судьба!

Мы просто влюбились в это место – парк, тишина, белки скачут, ежики бегают. Словно мы где-то за городом, а не в самом его центре. И дом потрясающий – старый, с толстыми метровыми стенами, теплый, надежный. К счастью, мы оба не любим новострои. И в этом доме столько души! Вот говорят о церквях, что они намоленные. А мы то же можем сказать о нашей квартире: в ней удивительная энергетика. Очень позитивная».

– Ребята, я вас поздравляю с таким замечательным приобретением. Дом чудесный. Здесь все располагает к тому, чтобы жить, любить, творить и растить детей.

Антон и Марина: Спасибо, нам очень приятно.

– Антон, ты снимаешься в кино, играешь в театре, пишешь сценарии. Телезрители тебя знают по «Лиге Смеха» и сериалу «Кандидат». Слава вашего с Андреем Молочным камедиклабовского «Дуэта имени Чехова» по-прежнему не угасла. Кем ты себя считаешь – актером, сценаристом, шоуменом?

А.: Давай это обозначим как комедиант. Все проекты, в которых я задействован как актер – спектакли, сериалы, телешоу, связаны с юмором. Параллельно я пишу сценарии, и они опять-таки написаны в комедийном жанре. То есть я был и актером, и сценаристом, и вторым режиссером, и продюсером, и режиссером монтажа. И все так или иначе было связано с комедией.

Правда, сейчас я впервые в своей жизни изменил жанру: мы с моим товарищем и постоянным соавтором Андреем Забиякой пишем детектив с элементам триллера.

– И что, совсем без юмора? Хотя бы черного?

А.: Наш главный герой – парень довольно циничный, поэтому да, черный юмор там будет присутствовать.

– Антон, как в твоей жизни появился юмор? Ты с детства был энергичным и коммуникабельным ребенком, который бесконечной болтовней и шутками пытался обратить на себя внимание одноклас-сников и этим выводил из себя учителей?

А.: Да нет, я был спокойным школьником. За редким исключением особо не привлекал к себе внимание учителей, но у одноклассников пользовался популярностью. И дело не в том, что я хотел продемонстрировать, какой я крутой и остроумный парень. Просто я с детства любил юмор, а когда что-то очень любишь, хочешь этим поделиться. Я учил наизусть монологи, интересные рассказы и пересказывал их.

– Чьи монологи тебя вдохновляли?

А.: Я очень любил Жванецкого – идеальное сочетание нескисающего, вечного юмора и шуток, как раньше говорили – на злобу дня. И какая живость ума! Какой свежий взгляд на жизнь. Вот все это я и хотел донести до своих одноклассников, друзей, изображал это на сцене.

– Интересно, а Жванецкий знает, что у него был такой адепт?

А.: Мы знакомы, пересекались несколько раз, но, конечно же, он не знает, что для меня значил. А вообще, вся моя жизнь как-то связана с Михаилом Михайловичем. Мало того что я по крови тоже одессит, так еще в подростковом возрасте узнал, что мой отец и Жванецкий играли в студенческом театре в Одессе. Они были в одной труппе, вместе покоряли юмористическую сцену.

– А что значит «узнал в подростковом возрасте»? По-моему, такие вещи ребенку должны сообщать с пеленок. Это же яркая страница в семейной летописи!

Марина: Я должна сказать, что все закономерно. У Антона настолько интеллигентная семья, что в ней не принято хвастаться какими-то достижениями, даже если это и повод для гордости. Возможно, Антошин папа не счел нужным подымать эту тему, он невероятно скромный человек.

А.: Однажды мы пошли на концерт Романа Карцева, и папа предложил пойти за кулисы, поздороваться. Я удивился: вот так запросто, к самому Карцеву за кулисы?! А папа отвечает: «Мы с ним давние знакомые». Для меня было шоком увидеть, как радостно Роман Карцев обнялся с папой: «Толя, привет!» Тогда же я узнал и про Жванецкого. Оказалось, что я живу в семье, которая имеет отношение к таким столпам юмора! Думаю, это сыграло не последнюю роль в моем дальнейшем выборе.

– Значит, ты одессит. А в Киев как попал?

А.: В 2000 году меня позвали учиться в школу журналистики при Интерньюз-Украина. Кстати, это был один из множества случаев в жизни, когда меня зовут, а не я сам напрашиваюсь. Большая часть моей карьеры связана с тем, что меня куда-то приглашают, а я уже соглашаюсь или нет. Чаще всего соглашаюсь. То есть я редко себя навязываю.

И вот я приехал, отучился в этой школе и остался в Киеве работать журналистом, а параллельно занимался юмором – играл в КВН, участвовал в радио и телепередачах. Вот так и зацепился. В Киеве возможностей на порядок больше, чем в любом другом городе Украины, поэтому грех было не остаться, когда тут же нас с руками и ногами брали к себе.

В 2001-м мы с Гариком Бирчей уже вели программу на «Интере»: в субботу утром бегали с тележками по супермаркету – была такая передача «Кто крайний?» То есть за год я уже стал телеведущим.

– И постепенно ты дорос до своего творческого объединения «Империя добра».

А.: Да, мы создали его с моим постоянным партнером Андреем Забиякой и постепенно обросли огромной группой людей – авторов, продюсеров, администраторов, исполнительных продюсеров.

– Возможно, я буду тысяча первым журналистом, задающим тебе этот вопрос. Но все же: откуда берутся идеи для шуток? Чем ты вдохновляешься?

А.: Честно? Не знаю. Это один из самых сложных вопросов, над которым я и сам иногда задумываюсь. Как объясняют нейрофизиологи, все наше сознание – это нейронные связи. Вот, допустим, люди, которые водят машину. Они едут на авто на работу, потом домой. Спроси их, как они садились в машину, включали зажигание и так далее – не ответят, потому что все делают «на автомате».

Это очень глубоко проложенные нейронные связи, когда тебе не нужно задумываться – нейроны сами бегут по привычному пути. А вот творчество – это как раз попытка найти новые нейронные связи. Но как они находятся и связываются, я не могу понять, и никто этого не знает.

– Это же касается и чувств. Почему в одних мы влюбляемся, а мимо других равнодушно проходим? Вот так я ненавязчиво и подвела вас, Антон и Марина, к теме влюбленности. Что это было? Чувство с первого взгляда?

А.: Думаю, да. Я точно помню первый взгляд, которым мы обменялись. Значит, это была любовь с первого взгляда. Она проходила испытания, крепла, крепла, пока не доросла до большой любви.

М.: Я тоже помню тот первый взгляд. Мы познакомились в баре, на концерте нашего общего приятеля Алексея Мочанова. Я, конечно, не узнала Антона.

А.: В смысле? Что значит «конечно, не узнала»?

М.: Ну, я не знала, кто ты. На то время я работала в большой фирме, директор которой увлекался ралли.
Я организовывала эти мероприятия и даже несколько раз сама ездила штурманом. Правда, быстро поняла, что это не мое – очень страшно. Так вот, Алексея Мочанова я знала как гонщика, поэтому и пришла к нему с друзьями на выступление. Увидела Антона – и пропала. Уже шесть лет с тех пор прошло, а я до сих пор испытываю это чувство.

А.: Первый раз слышу такое откровение.

М.: Каждый раз, когда он возвращается с работы, я радуюсь. Очень скучаю по нему. Но самое ужасное, когда он уезжает на гастроли. Я занимаю себя, чем только могу. Когда нет Антона, в доме не должно быть тихо. Эта тишина меня просто губит! Включаю телевизор, приглашаю гостей. Не могу читать, когда нет Антона. С моей стороны чувства никуда не делись.

А.: И с моей стороны никуда не делись.

– А почему вы не ездите вместе на гастроли?

М.: Я считаю, что должно быть личное пространство. Кроме того, жить в поездах – это тяжело. Честно говоря, во Владивосток мне не очень хочется, а вот в Европу я бы с ним съездила.

А.: Гастроли – это далеко не всегда так приятно, как кажется. Бесконечные переезды. Человеку непривыкшему сложно выдержать.

– Признайся, Антон, пьете на гастролях?

А.: Конечно, бывает, выпиваем. Нужно ведь как-то стресс снимать. Но гастроли не должны перетекать в удовольствие, в отпуск. Это работа, которую ты должен профессионально выполнить и вернуться домой.

– Такая рассудительность пришла с годами, или ты был добропорядочным семьянином и в молодости?

А.: Конечно, с годами.

– Марина, а весело жить с юмористом?

М.: Мне очень весело. Хотя не могу сказать, что он прямо сыплет шутками. Антон дома молчаливый, он очень много работает и большую часть времени проводит в кабинете. Но мы любим за ужином посмотреть какой-то интересный фильм или сериал, поболтать. Что касается юмора, мне приходится провоцировать мужа на шутки. И они мне очень нравятся. Антон шутит очень интеллигентно, тонко.

Вообще, он человек невероятной эрудиции. Книги просто «глотает»: каждый день читает, а на отдыхе может осилить за день сразу три книги. С ним всегда есть о чем поговорить. Он знает все и может ответить на любой мой вопрос из любой области: наука, религия, культура… Это человек, который никогда не останавливается в развитии.

А.: Сейчас мы с коллегой пишем сценарий фильма про Ильфа и Петрова. Работая над темой, я перелопатил массу документов и книг – автобиографических, исторических. И в какой-то момент обработал столько информации, что мне предложили прочитать лекцию в Одессе. Полтора часа я рассказывал о жизни Ильфа и Петрова то, чего не знает большинство читателей и чего я и сам прежде не знал.

М.: Я была на этой лекции, очень интересно. И что приятно, не только мне – никто не зевал, а в конце лекции зал не хотел Антона отпускать. Он умеет держать зрителя.

– То есть люди пришли на Лирника-спикера, а не на Лирника-юмориста?

М.: В том-то и дело, что никто не просил пошутить.

А.: Когда я выступал с группой Lirnik Band, люди в зале недоумевали: а где же шутки? Многим хотелось, чтобы я рассказал что-нибудь, показал смешные номера. И я переживал, что и на лекции будет то же самое. К счастью, все слушатели были настроены на литературоведческую лекцию.

– Да, Антон, я смотрю, без куска хлеба ты не останешься. И семью свою всегда прокормишь.

М.: Голодными уж точно не останемся, это правда (смеется).

– Кстати о семье. Союз с Мариной для тебя уже третий.

М.: У меня это тоже третий брак.

– Антон, в первом браке у тебя родилась дочь Маша, которая в 8-летнем возрасте умерла от онкологии. От второго брака ты растишь дочку Соню, а ее мама Лера Бородина сейчас замужем за Андреем Шабановым. Все верно?

А.: Да, верно. У ребенка четыре родителя, и дочь, мне кажется, счастлива безмерно.

М.: Соня создала группу в WhatsApp, и мы постоянно на связи – переписываемся, обмениваемся фотографиями.

– С бывшей женой и ее нынешним мужем вы общаетесь исключительно на тему воспитания дочки?

А.: Не только. Мы все живем примерно в одной среде, вращаемся в одном информационном поле.
С Андреем мы пересекаемся в различных телевизионных шоу, у Леры и Марины тоже есть общность интересов (Валерия Бородина – основательница модного онлайн-сервиса Oh My Look, Марина – владелица торговой марки LIRNIK. – Прим. ред.). У нас есть точки соприкосновения. Мы не чужие люди.

Ну, и конечно, ребенок объединяет. Мы делаем все, чтобы у Сони было две пары родителей и чтобы у родителей были свои семьи, которые дружили бы между собой. Дочка должна видеть, что можно поддерживать хорошие отношения, общаться максимально дружелюбно и ни в коем случае не доводить дело до конфликта. Хороший пример ярче всяких слов.

– Антон, твоя встреча с Мариной совпала с разрывом в прежней семье.

А.: Получается, да.

– Марина, но это же не ты стала причиной?

М.: Нет, когда мы с Антошей познакомились, он уже год не жил в семье. Помню, в вечер нашего знакомства он показывал Сонины видео. Это было так трогательно. Я первое время переживала, не буду ли третьей лишней в этой истории, сомневалась, стоит ли начинать отношения, потому что все еще так свежо.

Год – это очень мало для людей, которые четыре года прожили вместе, у которых маленький ребенок. Я думала: «А вдруг у них все наладится? И я окажусь в глупом положении». Но все случилось так, как случилось. И моя совесть чиста.

– В прошлом году у Сони появилась сестричка.

А.: Да, Лера и Андрей стали родителями. У них родилась девочка Маша.

– Теперь очередь за вами. Марина, Антон, вас можно поздравить?

М.: Да, у нас будет ребенок. Только мы еще не знаем, кого подарим Соне – братика или сестричку. Для Антоши долгожданным был бы мальчик, но девочка тоже будет желанной.

А.: Если будет девочка, значит, будем работать дальше. Нам же нужно продолжить династию Лирников! Мы долго к этому шли – решались, ждали. Видимо, кто-то посылает нам детей именно тогда, когда вы к этому готовы.

М.: Все происходит ровно в тот момент, когда ты перестаешь об этом думать. Тогда раз – и случается. Но все не вдруг. Мы очень хотели стать родителями, это осознанный выбор и очень долгожданный ребенок.

А.: Конечно, мы очень хотим, чтобы у Сони была большая семья. Для правильного воспитания ребенка важно, чтобы было много братьев и сестер.

– Как дочка восприняла новость?

М.: А она еще не знает.

А.: Мы тщательно скрываем, хотим, чтобы был сюрприз для нее. Вы нам сообщите за пару дней до выхода журнала, мы ей скажем.

М.: Если живот раньше меня не выдаст.

А.: Ну да, Соня, все-таки человек внимательный, и рано или поздно все поймет.

– Ваша квартира очень уютная. Здесь все создано для того, чтобы чувствовать себя максимально комфортно. Планируете что-то менять к появлению нового члена семьи?

М.: У нас есть детская, мы изначально ее делали для Сони и на перспективу. Там стоит огромный двухэтажный дом-кровать. Думаю, единственное, что у нас добавится, это пеленальный столик и детская кроватка. Все остальное готово.

А.: Ну, и няня.

М.: Да, у нас появится няня. Я еще не понимаю, какой буду мамой. Конечно, надеюсь, что идеальной. Не хочется слишком много времени уделять работе и обрекать ребенка на одиночество. Но и наседкой, которая не дает свободы своему чаду, я становиться тоже не планирую. Хотелось бы найти золотую середину, чтобы я могла с Антоном или с друзьями провести время либо спокойно поехать на работу, но при этом максимально уделить время своему ребенку.

А.: Ты будешь строгой мамой, мне кажется.

М.: Я буду справедливой мамой. И, конечно же, любящей. Не думаю, что смогу быть строгой.

А.: Тебе придется быть такой, чтобы нейтрализовать мою доброту и покладистость.

М.: Антон – идеальный папа, копия моего отца, который баловал меня безмерно. Собственно, папы для девочек и должны быть такими – мягкими, покладистыми, любящими, они должны потакать всем прихотям своих принцесс, баловать их. Антон именно такой.

А.: Но при этом я пытаюсь воспитывать в дочке самостоятельность и ответственность. С самого детства Соня учится принимать решения, делать выбор – начиная от того, какую сказку на ночь прочитать или что надеть, и заканчивая какими-то серьезными решениями. Вот у тебя есть деньги, на что ты их потратишь? На какую игрушку, на какое развлечение или, может быть, на что-то более серьезное?

– А если решение, на ваш взгляд, принято неверное, вы не заявляете: «Тебя же предупреждали…»? Обсуждаете потом ее действия?

М.: Когда она жалеет – да.

А.: Обязательно нужно объяснить, что сделал не так, но не ругать ни в коем случае.

М.: Мы говорим: «Ну, ничего страшного, в следующий раз ты будешь знать и примешь правильное решение. Это опыт».

– Антон, ты рос тепличным ребенком, или родители тоже давали тебе самостоятельность, право выбора?

А.: Нас у родителей три сына, я младший, и в семье всегда поощрялась самостоятельность. Кроме того, у нас культивировалась деликатность по отношению к мнению и поступкам других, каждому давали право на выбор. Когда я принимал решение о высшем образовании, родители были на моей стороне. Они сказали: «Это твой выбор – тебе с этим всю жизнь жить».

– А что такого страшного было в твоем выборе?

А.: Да ничего. Я решил поступать на журналистику, хотя бабушка мечтала видеть меня юристом. Она всячески меня к этому подталкивала, сама договорилась в университете, чтобы я поступил на юридический факультет. То есть решила все за меня. Но когда я пришел подавать документы, вместо юрфака пошел на журналистику. И поступил. Год бабушка не подозревала, что я учусь на другом факультете. Когда все раскрылось, был грандиозный скандал!

– На самом деле, юмору нигде не учат. Самые знаменитые сатирики, юмористы по профессии медики, инженеры, филологи…

А.: Точно! От юмора я бы все равно никуда не делся. Или он от меня. Был бы веселым адвокатом. Или смешным нотариусом.

Татьяна Витязь

МинПром