Путин был, Путин есть, Путин будет

Россию уже трудно представить без него. Кажется, что теперь даже младенцы без труда ответят на вопрос, который довольно долго будоражил пытливые умы на Западе – кто он такой, этот Путин?

По прошествии последних десяти лет, которые страна прожила вместе с ним – опускалась на дно Байкала в батискафе, поднималась в небо на истребителе, принимала в Кремле гостей самого различного уровня, вероисповедания, национальности, переживала не одну трагедию и чрезвычайную ситуацию, да чего еще только не делала, – понятнее Владимир Владимирович не стал. Несмотря на то что страна знает, сколько километров в день проплывает ее любимец, что ест на завтрак и какое пиво предпочитает в питерских ресторанчиках, как не только зовут его собаку, но и кому будут подарены щенки, когда у Конни появится потомство. Владимир Путин остается одним из самых непредсказуемых правителей России, хотя редкий день в стране не начинается с анонса, куда и зачем поедет экс-президент, а ныне глава российского правительства. Вот это сочетание «глава правительства», оно довольно коварное, так и тянет произнести «глава государства»… Собственно, так оговариваться или путаться в отношении Путина некоторые СМИ начали еще в далеком 1999-м (28 раз – по данным компании «Медиалогия»), теперь они же объясняют это предвидением. Означает ли это, что абсолютно такие же оговорки дня сегодняшнего (даже американский президент Обама то ли обмолвился, то ли нарочито, но назвал его господином президентом), снова воплотятся в действительность? Знает об этом наверняка только он сам, которого как только не называли в начале звездного пути – и ВВП, и who is mr Putin, и великим и ужасным, и просто Владимир Владимировичем.

Впрочем, жизнь страны – это никак не жизнь одного человека, каким известным или великим он бы ни был. Путинская Россия – это все 120 миллионов россиян, которые спустя всего несколько месяцев после объявления первым президентом РФ Борисом Ельциным имени своего очередного преемника в августе 1999-го почему-то обеспечили избраннику невиданный взлет политического рейтинга. Почему они захотели поверить в потенциал до сих пор неизвестного чиновника, ничем особенно не отличившегося на государственном поприще, несмотря на почти годичную бытность председателем ФСБ, – в этом еще предстоит разбираться социологам, историкам, политологам.

И еще, вероятно, его команде – dream team из Питера. Про которую тогда мало кто знал. Это сейчас Владислав Сурков – общепризнанный кремлевский идеолог, а Игорь Сечин – вице-премьер правительства. Тогда, в начале 2000-х, про этих и еще других членов команды ходили легенды, а за их публичные фотографии обещали приличные деньги.

Именно она, команда, скорее всего научила новоявленного президента говорить жестко и обещать то, что казалось абсолютно невыполнимым. К примеру, про равноудаленность олигархов. После ареста одного из последних – владельца медиахолдинга Владимира Гусинского (а когда выпустили, тем более) – стало понятно, что шутить президент не намерен. И фраза «мочить в сортире» дошла до сегодняшних дней, уже набив оскомину.

И все же Путин того периода существенно отличается от себя сегодняшнего. Тогда, в начале своего правления, у него еще не было доверительных посиделок с народом и разговоров по душам в Ново-Огареве с депутатами. Да и депутаты раньше были не те, что сегодня. Это сегодня единороссы хотят верить, что Владимир Путин – это их партийный лидер. А тогда, в августе 99-го, редкий депутат не ухмылялся, заслышав имя Путина в качестве преемника Ельцина. «Поматросит и бросит», – это так про Ельцина в отношении Путина уверенно обещал мне, к примеру, один из тогдашних парламентариев, и поныне находящийся в Думе.

Но Путин не сломался, несмотря на захлестывающие страну ЧП, теракты и прочие катаклизмы, и его никто не бросил. Наоборот, ельцинское «Я ухожу» стало уже историей. А Путин по-прежнему в седле и за это время подготовил для России нового президента. Но у Дмитрия Медведева, как он ни старается, не получается быть таким же жестким. То ли интонационные сбои, то ли командные. А Путин, похоже, уходить не собирается. Несмотря на буквальные жалобы «я пахал, как раб на галерах, с утра до ночи» и мечты о «европейском пенсионерстве». Ему нравится держать всех в напряжении. И в момент, когда все расслабились, вдруг взять и заставить сегодняшних олигархов – или, как теперь принято говорить, бизнес – выплатить миллионные долги рабочим.

Эксперты, к которым обратилась «НГ-политика», по-разному характеризуют и путинское десятилетие, и его самого. Но в одном все непременно сходятся: Россия 1999–2009 гг. от имени Путина неотделима. А что будет в следующем десятилетии, об этом будет довольно интересно повспоминать уже на следущем юбилее путинской (?) России.

Роза Цветкова